— Наставник… — начал было я, но он меня прервал.
— Лют. — Мудр тяжело вздохнул, подбирая слова. — Я уже говорил, что не стану тебя тренировать, если…
Он не стал договаривать, будто опасаясь произносить моё настоящее имя.
Светозар.
— Помню, наставник.
— Жаль, что ты меня ослушался, — искренне сказал он. А затем протянул небольшой свёрток. — Возьми.
— Что это? — спросил я, принимая подарок.
— Откроешь потом. — Мудр положил свою мозолистую кисть, сжав мою ладонь. — Не сейчас.
Я с благодарностью поклонился наставнику, а затем услышал знакомое ржание.
— Задор! — воскликнул я, увидев жеребца, на котором успел протереть седло.
Он, судя по всему, тоже был рад меня видеть. Фыркал и вырывался из поводьев, которые держал Браслав.
— Бери его скорее! — проворчал боярин. — А то ремни порвёт, шельмец.
Я потрепал коня по гриве и погладил морду, невольно улыбаясь во все зубы.
— Мы выкупили его у Владимира Всеславовича, — пояснила Елена.
— Кажется, он был раз от него избавиться, — хмыкнул Браслав.
Ну, и дурак!
Этот жеребец станет настоящим другом в пути. Такими не разбрасываются, уж мне ли не знать.
Кстати, о друзьях…
— Алексей не пришёл? — спросил я, взглянув на Ольгу.
Девушка смущённо пожала плечами.
— Мы его искали, но не нашли, — сказал Тихомир.
— Странно… — вздохнул я.
Но ждать уже не стоило.
Я ещё раз со всеми попрощался. И незаметно передал две записки.
Одну вручил Елене, а вторую Ане.
Вторая предназначалась Алексею, но я попросил её передать послание, раз уж паршивец не соизволил явиться на проводы.
А затем вскочил на коня, поправил ножны и направился к воротам, стараясь не оборачиваться.
Хотя это очень хотелось сделать.
Немного отпустило, только когда пересёк мост, ведущий через ров, и вышел на дорогу. Стариград со стороны казался довольно красивым местом. Он таким и был, если честно. Разным, немного сумасбродным. Но красивым и родным.
Казалось, в нём сохранилась частица той Родины, в которой я вырос полторы тысячи лет назад.
Краем глаза я заметил, как из ворот стремительно вылетает всадник.
Издалека рассмотреть было сложно, но догадываться я начал довольно быстро. Хоть и не мог в это поверить.
— Сто-о-о-ой! — донеслось до меня по ветру. — Лют, подожди меня!
Я остановился, молча наблюдая, как Алексей гонит коня во весь опор, поднимая за собой клубы пыли.
— Успел! — заявил он, остановившись рядом.
Запыхавшийся, раскрасневшийся, с ухмылкой на лице…
И походными сумками на седле.
— Ты чего это, а? — спросил я.
— Как чего⁈ — воскликнул он, будто ответ был сам собой разумеющийся. — С тобой еду, конечно! И давай-ка поспешим, ладно?
Затем Алексей вдарил по бокам и отправил коня вперёд, словно нас кто-то преследовал.
А я был слишком ошеломлён, чтобы задаваться вопросами. Поэтому лишь направил Задора следом за ним.
Глава 5
Открытое звёздное небо над головой, ночной ветер, обдувающий спину, и жар от костра, опаляющий лицо.
И запах жареного мяса, скворчащего на огне.
— А жизнь изгоя не так уж плоха! — хмыкнул Алексей, пуская слюни на румяный кусок оленины.
— Ты не изгой, — ухмыльнулся я.
За весь свой богатый опыт приготовления походной еды, да и обычной еды тоже, я понял одну простую истину. Недостаточно одного костра, чтобы обычный кусок мяса показался вершиной кулинарного искусства. Развести огонь у себя на заднем дворе не пойдёт.
Нужна природа. Поле или лес. И желательно река неподалёку.
Хворост, собранный на опушке, грубо сколоченное костровище из сучков потолще и небо. Бескрайнее звёздное небо.
Без него никак.
— Не думаю, что меня примут обратно, поэтому… — Алексей не договорил, а вместо этого откусил румяную оленину.
Мясо было горячим, поэтому он принялся дуть на него, вдыхая полной грудью и забавно расширил глаза, когда это не особо помогло. Но жевать не бросил. Быстро проглотил кусок и тут же цапнул ещё.
Да. Мой друг, первый соратник в новой жизни оказался безумцем и полным дураком, жаждущим приключений.
Похоже, я не ошибся в выборе.
— Ты так и не сказал, почему решил отправиться со мной, — напомнил я, дождавшись, пока моя порция остынет.
И вгрызся в мясо, чувствуя, как сводит скулы от предвкушения.
Хрустящая корочка лопалась. Сочные, упругие волокна разрывались под зубами, брызгая соком. Грубоватый вкус дичи, приправленной лесными травами и пропахший дымом, заставил живот заурчать, требуя, чтобы всё это поскорее набило брюхо.