Пока Мо Вечный Снег говорила, ее сила постоянно перетекла в Магический Куб. Линь Мин даже чувствовал, как Магический Куб бился в его теле, словно он собирался вылететь изнутри!
«У тебя есть решимость, но у меня есть клятва. Если ты умрешь, мне нет причин продолжать жить!» Голос Мо Вечный Снег звучал несравненно твердо и решительно.
Устремления её сил к Магическому Кубу становились все более интенсивными! Истина заключалась в том, что у Магического Куба не было хозяина. Как кристаллизованная форма «божественного» Вселенной, не было такого смертного, который мог бы полностью контролировать его. И, с точки зрения возможности контролировать силу Магического Куба, Мо Вечный Снег намного превосходила Линь Мина.
В тот момент, когда Мо Вечный Снег начала сжигать собственную душу, Линь Мин почувствовал, что в его теле ощущается неописуемая душераздирающая боль, словно в его внутреннем мире что-то взрывалось!
Он не мог позволить Мо Вечный Снег продолжать. Он не мог позволить ей сжечь свою божественную душу. Прямо сейчас от Мо Вечный Снег оставалась только её божественная душа. Как только она сожжёт её, она действительно погибнет! Даже мастер Истинной Божественности не сможет спасти ее!
В этот момент неописуемая дикая и жестокая сила воспламенилась внутри тела Линь Мина, вырываясь наружу!
Неспокойное семя черной дыры начало быстро вращаться в обратном направлении. Из этого черной дыры, из которой изначально ничего не могло вырваться, разлилось огромное количество энергии!
«Тянь Минцзы! Я УБЬЮ ТЕБЯ!» Взревел Линь Мин. Огромное количество энергии начало выходить от его тела. Если бы он не высвободил эту энергию, его тело взорвалось бы!
Пэн! Пэн! Пэн!
Кровеносные сосуды Линь Мина разорвались, и тело его стала заливать кровь. Вся его сила была влита в Копье Крови Феникса. Копье Феникса начало волноваться, как будто в нем пробудился Истинный Дракон!
В прошлом вы защитили меня…
И теперь я должен защитить вас…
Ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем, я не буду смотреть на то, как вы сжигаете свою душу и умираете за меня.
Даже если я должен буду исчерпать свою жизнь, даже если я должен погибнуть здесь, я заберу с собой Тянь Минцзы!
В этот момент все звуки исчезли в уме Линь Мина. Все, что он мог слышать, - это крик его собственного разума.
«Сущность крови, сгорай для меня!» Взревел Линь Мин. В тот момент он начал сжигать свою сущность крови!
Полные 50% его сущности крови начали гореть!
Даже если Линь Мин идеально открыл Врата Жизни и Смерти, он абсолютно точно не смог бы выдержать такое потребление сущности крови!
«Линь Мин… ты!»
Мо Вечный Снег застыла. Сжигание 50% его сущности крови, что это значит? Разве он не думал о последствиях??!?
На данный момент Линь Мин действительно не заботился о каких-то там последствиях. Если он не мог остановить Магический Куб от активации, то он мог только победить Тянь Минцзы!
Половина его сущности крови в качестве цены, это была последняя ставка Линь Мин!
Небо дрожало, и земля начала стонать от горя. Сила грома, сила огня, сила пространства, сила времени, все эти силы, собрались в свете копья Линь Мина. В этот момент любая техника теряла смысл. Это была убийственная атака Линь Мина, которая стоила ему жизни!
«Что? Ты и правда…!»
С превосходством во всех аспектах и контролем над всей ситуации до сих самых пор Тянь Минцзы был полностью уверен в себе. Но теперь, когда он увидел, что Линь Мин внезапно вспыхнул с такой ужасающей ударной силой, даже он побледнел.
«Сансара небес и земли, мириады Законы должны умереть, только мой демонический путь останется бессмертным и вечным!»
Руки Тянь Минцзы сформировали в воздухе паттерны дао. Перед ним появилось серое колесо. У этого колеса было десятки тысяч печатей, каждая печать, похоже, содержала свой собственный мир. Десятки тысяч печатей походили на десятки тысяч миров.
«Искусство Демона, Проглатывающее Небеса - Контрсила!»
Тянь Минцзы использовал превосходящую божественную силу, принадлежащую Императору Демоническому Рассвету!
Раньше Тянь Минцзы вошел в Небесный Дворец Демонического Рассвета и изучал это Искусство Императора. Хотя эта превосходящая божественная сила была той же, что и у Сяо Мосянь, она была гораздо более грозной.