В третьем альбоме фотографии более поздние, начало шестидесятых годов, времена «оттепели», если судить по нарядам, да и по возрасту бабушки.
Бабушка родилась в тысяча девятьсот сороковом году, а отец в тысяча девятьсот шестьдесят пятом. На одной из страниц была довольно большая фотография: портрет бабушки. Судя по подписи, сделанной чернилами в уголке фотографии, бабушке тут двадцать три года.
Взяв Альбом, Надя подошла к зеркалу. Надо же, нереальное сходство. И почему Надя помнила бабушку пожилой, сердитой, вечно недовольной, а не такой вот красавицей? Ещё больше Надя восхитилась, перевернув пару альбомных листов. Опять большая фотография. Свадьба бабушки и деда, того самого лётчика, которого Надя никогда не видела.
Черноволосая девушка с длинными, гладкими волосами, украшенными белым венком, влюблённо смотрит на бравого белокурого военного с ясными голубыми глазами. Молодые люди держатся за руки. В их лицах столько любви, и они так прекрасны! Надя отложила альбом и вдруг разрыдалась.
Она оплакивала бравого лётчика, не дожившего два месяца до рождения сына. Оплакивала то, что бабушка так и не полюбила больше никого на протяжении всей долгой жизни. Счастье было ярким и коротким, а жизнь - длинная и невесёлая. Оплакивала отца. Оплакивала и то, что не узнала как следует бабушку при её жизни. Не увидела её такой вот красивой и счастливой.
На следующий день Надя, вместо того, чтобы отправиться на поиски подходящей юридической фирмы, взяла свадебную фотографию бабушки и пошла в багетную мастерскую, адрес которой нашла в интернете. Заказ приняли и пообещали, что портрет будет готов завтра.
Надя решила, что пока найдёт для фотографии место на стене, а потом заберёт все альбомы и портрет с собой.
Когда Надя в сумерках шла к дому, её вновь догнала уже знакомая тёмная машина. Только на этот раз внедорожник остановился, хлопнула дверца. Надя свернула к подъезду, но не успела сделать и двух шагов, как дорогу ей преградил вчерашний блондин.
Надя всегда была высокой, и если раньше она прилично обгоняла Димку в росте, то теперь он стал выше её на полголовы.
- Привет, - непринужденно заговорил сосед. - Я вчера вспомнил тебя.
- Поздравляю, - сухо сказала Надя. Увы, она тоже его вспомнила, и эти воспоминания не принесли ей ничего хорошего. - Я приняла это к сведению. Можно пройти?
- Нельзя.
Странно. Дежавю. Такое ощущение, что пока Надя взрослела, Селивёрстов топтался на месте. Она посмотрела на его руки, вдруг там рюкзак притаился? Или морозоустойчивый жук? С опаской оглянулась на сугроб, возвышавшийся возле подъезда. Перевела взгляд на лицо собеседника.
Ну и наглая же физиономия! Димка улыбался, наблюдая за лицом Нади, и казалось, читал её мысли. Тёмная куртка расстёгнута на широкой груди, открывая взгляду свитер цвета индиго. Модные джинсы и ботинки. Ни шапки, ни капюшона. Жаркие мы какие, надо же! Светлые волосы в беспорядке.
- Надя, знаешь, как говорят? Кто старое помянет... Сколько нам лет-то было?!
- Из твоих уст, Селивёрстов, эта пословица звучит как угроза, - ехидно заметила Надя. - Но я впечатлена тем фактом, что ты, оказывается, знаешь моё имя. Приятный нежданчик.
- Надеюсь, и ты моё имя помнишь?
- Помню, - буркнула Надя. Он очень смущал её, и это совсем ей не нравилось. - Можно, я домой пойду уже?
- Ты надолго приехала?
- Думаю, ещё несколько дней здесь буду. Потом улечу обратно. А ты по-прежнему тут живёшь? В третьем подъезде?
- Родители живут здесь, а я вот в той высотке. Поблизости. Всегда здесь проезжаю к дому.
- Рада была повидаться, - вежливо кивнула Надя и сделала новую попытку пройти к подъезду, но Димка вновь преградил дорогу.
- Надя, давай встретимся, пока ты не улетела, посидим, поболтаем? Мне почему-то не хочется отпускать тебя просто так. Надо вычеркнуть из памяти весь негатив, создать общие положительные воспоминания.
- Зачем? - удивилась Надя. - Карму восстанавливаешь?
- Что-то вроде того. Ну так что?
- Что?
- Приглашаю тебя завтра в ресторан. Ужин, воспоминания, немного романтики...
- Знаешь, Дима, - прищурилась Надя. - Есть другое предложение. Хочешь встретиться и поужинать со мной?
- Хочу, - его бесстыжий взгляд скользил по лицу Нади.
- Тогда я сама приготовлю ужин. Ты ведь помнишь, в какой квартире я раньше жила? Вот туда и приходи завтра, часиков в восемь вечера. Сможешь?
- Смогу, - кивнул Димка, не в силах скрыть удивление. - Вино принесу, можно?
- Можно. Но самое главное, что ты должен принести, это перфоратор.
- Чтооо?
У Селивёрстова было такое лицо, что Надя невольно расхохоталась. Вот он, момент её скромного малодушного торжества! Димка очарованно смотрел на её смеющийся рот.