После она лежала в оцепенении, не веря тому, что произошло, а Женель рыдала, оплакивая горе дочери и мертворожденного внука. И в глазах у отца стояли слезы, когда он, ласково похлопывая ее по плечу, говорил хрипловатым голосом, что у нее обязательно будут еще дети — абсолютно здоровые.
Сама же Скай не пролила ни слезинки. Ее глаза оставались сухими, даже когда в палату вошел наконец-то прилетевший Джарра. В руках он держал букет цветов в лиловой упаковке, лицо застыло в напряжении, взгляд унылый, мрачный. Он обнял ее и крепко прижал к себе.
— Мне очень жаль, — сказал он, прижимаясь лицом к ее холодной щеке. — Прости, что тебе пришлось одной пройти через этот кошмар.
— Я была не одна, — тихо отвечала Скай. — Рядом постоянно находилась мама. Все хорошо.
— Ничего хорошего! — Он взял ее за плечи, внимательно вглядываясь в лицо. — Как ты себя чувствуешь?
Скай пожала плечами.
— Врачи утверждают, что состояние у меня нормальное. Со мной все в порядке. Только вот ребенок. Он… говорят, у него были недоразвиты некоторые внутренние органы. Поэтому он… умер. А внешне он выглядел идеально. Я видела. Пальчиков на руках и ногах сколько положено. Но… он умер до…
— Да, знаю. Твоя мама сообщила по телефону. И я только что беседовал со старшей медсестрой.
— Мне очень жаль, что так вышло, Джарра. — Он искренне хотел этого ребенка, женился на ней из-за него. — Все оказалось напрасно.
— Вовсе нет. — Джарра поцеловал ее в лоб. На его лице прорезались суровые морщины. — Это даже к лучшему. Ему мало чем можно было бы помочь.
Скай прикусила язык, пытаясь подавить всколыхнувшийся в ней ослепляющий неправедный гнев. Ведь Джарра всего лишь старается найти какое-то утешение для них обоих. Она не имеет права срывать на нем свою горечь, хотя на самом деле ей хочется выть, кляня злую судьбу. Она тяжело проглотила слюну.
— Врачи спрашивают, будем ли мы его хоронить.
— Конечно. — Джарра вопросительно посмотрел на жену. — Разве нет?
Скай кивнула.
— Здесь? — уточнил он. — Ты ведь, наверное, не захочешь везти его в «Опаловый плес»?
— Это, очевидно, будет сложно. — Потребуется исполнить массу формальностей — получать разрешения, заполнять документы и прочее. И потом, как они будут транспортировать крошечный гробик через Тасманово море, затем в Маунт-Айзу и, наконец, в «Опаловый плес»? Вряд ли им позволят поставить его в салоне. Скай представила, как гробик с ее сыном стоит одиноко в холодном багажном отделении, и содрогнулась. — Нет. Похороним здесь. Тихо, без лишней огласки. На погребении будем только мы и мои родители. Ты не против? — добавила она.
— Как скажешь. Пожалуй, это действительно самое разумное и простое решение. Я обо всем позабочусь.
— Как твоя мама? — вежливо поинтересовалась она. — Как поживают Келли с Эриком?
— У них все хорошо. Они просили передать, что любят тебя и конечно же глубоко сочувствуют нашему горю.
— Спасибо. Моя мама сильно разочарована. Ей так хотелось внука.
В отношении матери Джарры Скай не была уверена. Элла ради сына и своей семьи старалась всячески помочь невестке поскорей адаптироваться в «Опаловом плесе», но Скай чувствовала, что та так и не избавилась от сомнений относительно выбора Джарры. Кейны никак не ожидали, что он приведет в дом такую жену. А она, ко всему прочему, даже не смогла родить нормального ребенка, ради которого, в сущности, он и женился на ней.
— Все огорчены, — сказал Джарра. — Но сейчас наша главная забота — ты.
— Со мной все в порядке, — отозвалась Скай. — Просто устала немного. — Это было мягко сказано. Ей казалось, что она опустошена до предела, утратила всякую способность чувствовать.
Джарра прижал ее теснее, но ее руки безжизненно повисли. Она даже не могла заставить себя обнять мужа.
Он поцеловал ее в щеку и бережно опустил на подушку.
— Постарайся поспать немного.
Джарра сам нес гробик с ребенком к могиле. Женель плакала, пока священник служил скромную службу. Скай положила на свежий маленький холмик букет белых роз, и они вернулись в дом родителей.
Джарра был неизменно нежен и предупредителен с ней. Скай смутно сознавала, что он, должно быть, тоже скорбит. Они спали в одной кровати в комнате, которую отвели им родители, но когда Джарра привлек ее к себе, она застыла в его объятиях.
— Я понимаю, что не могу любить тебя сейчас, — сказал он. — Но я подумал, что, возможно, ты пожелаешь просто полежать в моих объятиях.
Джарра пытался утешить ее. Наверное, он и сам нуждался в утешении. Скай попробовала расслабиться, но твердый комок злобы, враждебности, непонятно каким образом скопившийся где-то внутри, в самой глубине ее существа, никак не рассасывался.