Глава двадцать первая
Петр понимает, что проблема хлеба далеко не в хлебе
Глава двадцать первая
В которой Пётр понимает, что проблема хлеба далеко не в хлебе
Петроград. Склады купцов Стахеевых
26 февраля 1917 года
— У кого самые большие хлебные склады в столице? — спросил Пётр. Брюс (он же генерал Келлер) что-то прикинул, пожевал губами, как бы прикидывая варианты ответа, после чего произнёс:
— Купцы Стахеевы. Они не только хлеботорговцы, но склады у них одни из самых крупных, еще и пристань для погрузки-разгрузки барж рядом, тоже им принадлежит. И ветка железной дороги туда проведена. Так что Стахеевы, герр Питер.
— Выдвигаемся туда, возьми дежурную полусотню.
Приказ государя был абсолютно прозрачен и понятен Брюсу. Еще вчера царь-батюшка сказал, что ему не нравится передвигаться в этих вонючих дребезжащих коробках. Сегодня император собирался ехать привычно — на лошади, в сопровождении полусотни кавказцев из Дикой дивизии. Петр Алексеевич, хотя и прекрасно держался в седле, ездить верхом не любил и при любом удобном случае пересаживался в «экипаж». При выборе последнего был совершенно нетребователен. Но эти механические экипажи у него доверия не вызывали совершенно, а прошедшая поездка в броневике… Эх…
Кроме того, к эскорту регента присоединились генерал-лейтенант, граф Дмитрий Николаевич Татищев, который возглавлял корпус жандармов, именно он доставил во дворец сведения о возможном хлебном бунте, и группа телохранителей во главе со своим новым начальником, полковником Николаем Александровичем Бигаевым. Тут сработала память Михаила. Познакомились они в Тифлисе, где полковник руководил охраной наместника на Кавказе, графа Воронцова-Дашкова. Михаил же прибыл для формирования туземной дивизии. С Николаем Александровичем они быстро нашли общий язык, тот активно помогал брату царя в его нелегком деле создания новой боевой части, можно сказать, что с нуля. После смерти Иллириона Ивановича, полковник Бигаев оказался не у дел. Занимал небольшие должности в Петрограде, а в середине февраля обратился с письмом к генералу-инспектору кавалерии, великому князю Михаилу Александровичу, и вот, весьма неожиданно, оказался на очень серьезной должности. Дело в том, что казачьей гвардии Михаил не доверял, и имел на это достаточно веские основания: он хорошо знал о личном отношении Граббе-Никитина к семье покойного императора. Это были единственные преданные лично брату Николаю войска. Поэтому ОН себе охрану подбирал из кавказцев Дикой дивизии, и кому, как человеку, хорошо знающему, как обращаться с этим непростым народом, было возглавить лучших из лучших его бывшей Дикой дивизии?
Надо сказать, что именно Бигаев настоял на том, чтобы колонну с регентом сопровождали броневик и авто с отделением пластунов из пехотных частей Первой конной армии. Но вот до складов пулеметный «Остин-Путиловец» не добрался, сломался в дороге и экипаж приступил к ремонту, А вот машина с пластунами смогла докатить, что сыграло свою роль несколько позже.
Хлебные склады братьев-купцов Стахеевых разместились на берегу реки, в весьма удобном месте: тут и пристань с погрузочными мощностями, тут и железнодорожная ветка, тут и довольно большая территория, огороженная внушительного вида каменным забором. Построено в те времена, когда стали строить надежно, что называется на века, а не здания-однодневки. Мода на так называемые «однодневки» прошла — раньше это было широко распространенный вид мошенничества: из говна и палок строился дом, страховался на внушительную сумму от потопа или пожара, а потом благополучно сгорал. Доказать поджог было сложно, но полиция смогла расследовать, пресечь, а страховые конторки стали относиться к проверке объектов более дотошно. Это оказалось достаточно эффективной мерой пресечения и предупреждения. Стахеевы же выбрали для своих хлебных хранилищ вообще отменное место: сами помещения не только находились на небольшом возвышении, так еще и имели высокий цоколь, по которому было видно — даже регулярные подъемы воды в Неве этим зданиям не страшны. У складов скопилась изрядная толпа, стоял крик, народ хватал друг друга за грудки, правда, до драки дело еще не дошло. Но было очень близко. Тут к складам подлетела пролетка из которой вышел довольно грузный мужчина с роскошными густыми усами и в дорогой шубе. Вопли усилились, колонна военных появилась буквально через несколько минут после подъехавшей пролетки и оказалась в самом центре событий.
Пётр быстро оценил обстановку: большая группа весьма неплохо одетых работников группировалась около солидного чиновника в добротном длиннополом пальто с бобровым воротником, они теснили к складам немногих местных рабочих (это читалось по их одежде), эти обступили, как бы защищая, недавно приехавшего в пролетке господина. И пытались не допустить к складам слишком хорошо одетых господ.