Пётр захрустел печеньем, наблюдая как адмирал неспешно и аккуратно пьет горячий настой китайского кустарника. Чаепитие может многое рассказать о человеке. Колчак не казался ему человеком импульсивным, он был весьма аккуратен, что, вполне соответствовало его морской специализации — минной войне. Ошибки в минном деле слишком часто ведут к смерти слишком импульсивных и непредсказуемых командиров. При этом почти все в окружении регента сходились в том, что Александр Васильевич, на сегодня лучший из его морских военачальников. Пока что разговор с адмиралом Петра вполне устраивал. Когда чаепитие закончилось и приборы были вынесены восвояси, регент жестом разрешил закурить, сам потянувшись к трубке. Колчак достал дорогой портсигар, точным движением раскрыл его и вытащил папироску. Петр заметил, что адмирал закурил самокрутки из хорошего английского табака. Последнее он определил по аромату. За несколько сотен лет вкус и аромат английского зелья практически не изменился. За время пребывания в Лондоне Петр уж английского табаку накурился вдоволь, мог считать бы себя экспертом. Витая в клубах табачного дыма (одно из старых его удовольствий, которое так тешило императора в новом теле) Пётр спросил:
— Александр Васильевич, скажи, какова, по твоему мнению, причина того, что морской флот Российской империи будучи парусным, одерживал громкие победы, одну за ругой. Но при появлении пароходов, тем более, броненосных кораблей, мы стали терпеть обидные поражения?
Этот вопрос выбил Колчака из колеи. Столь глобальной постановки проблемы от регента вице-адмирал не ожидал. Но необходимо было отвечать. Колчак собрался с мыслями, стараясь быть точным и корректным одновременно.
— Я могу говорить только о своем видении проблемы, Ваше императорское величество.
Пётр одобрительно кивнул, поощряя комфлота к откровенности.
— Главная причина в нашем общем катастрофическом отставании промышленности, ее слабость. Материальная база строительства флота совершенно не соответствует потребностям современного военного морского соединения. Особенно катастрофически обстоит с проектированием и строительством кораблей линии — дредноутов и тяжелых крейсеров. Строительство линейных кораблей ведется столь долго, что они успевают устареть прежде, чем спускаются со стапеля. Флот, Ваше императорское величество, весьма дорогое удовольствие! Строительство и содержание кораблей, особенно предназначенных для линейного боя, обходится весьма дорого. И наша экономика с большим трудом справляется с этой задачей. А в режиме экономии, как это было при недоброй памяти Витте Полусахалинском, флот утрачивает боевую мощь даже не теряя своих кораблей.
Регент внимательно слушал адмирала, делая какие-то заметки в большом блокноте, который лежал открытым на его письменном столе.
— Разрешите откровенно, Ваше императорское величество?
Пётр почувствовал, что собеседник хочет сказать нечто неприятное, но он хотел выслушать честное мнение и ему повезло, что адмирал был настроен весьма решительно.
— А еще воровство и коррупция, которые прикрываются и поощряются членами вашей семьи. Роль генерала-адмирала Алексея Александровича в нашей катастрофе в войне с Японией несомненна. Да и сейчас… извините, но загребущие ручки кое-кого из вашего семейства ведут к все худшему состоянию флота.
— Конкретнее…
— Ваше императорское величество… Разрешите предоставить отдельную записку с анализом такого явления. Не хочу быть голословным.
— Хорошо! Я жду две записки: причины нашего отставания во флотских делах. И как его преодолеть. Пишите всё, как считаешь нужным. Вторая — перспективы развития флота, как это видимо по опыту действий на Черном море.
— Это два серьезных документа, Ваше императорское величество! Я не хотел бы сейчас отвлекаться от планирования Босфорской операции…
— Увы, Александр Васильевич, но на составление этих двух меморандумов придется отвлечься. Я не требую детального анализа. Кратко, по существу. Я человек сугубо сухопутный, к флоту отношения имею исключительно как пассажир императорских яхт. И не более того. Поэтому пиши, адмирал. Три дня будет достаточно?