4
Ложь
Джек прижался к стене с деревянной панелью вместе с Акико и Йори и выглянул из витража. У гостиницы на рынке констебли бегали в толпе, искали добычу. Прачка в фартуке указала в сторону таверны, и горло Джека сжалось. Бежать было некуда.
— Почему просто не сдаться? — предложил Йори. — Они напали первыми.
— Они могут понять это по-другому, — ответил Джек, а трое мужчин с пиками решительно устремились к гостинице. — Слово Портера против нашего, а мы — иностранцы в этом городе.
— Ты — нет, — сказала Акико.
Джек посмотрел на свое японское одеяние.
— А ощущается так, — сказал он, обдумывая то, как их приняли.
Констебли были почти у двери, и Джек невольно потянулся к катане. Но они не вошли, а пробежали мимо, пропали за углом. Джек выдохнул с облегчением, прислонив лоб к стеклу.
— Вы пришли выпить или посмотреть из моего окна? — сказал недовольный женский голос.
Джек обернулся. Гостиница была мрачной, озаренной только дымящими свечами. Запах табака висел в воздухе, дым призраками кружился, поднимаясь к потолку. Группы мужчин и женщин, богатых и бедных, сгрудились за круглыми и тяжелыми деревянными столами, полными кружек пива. Крупная пивоварша с выдающимся бюстом и руками как у грузчика стояла за стойкой бара. Она прищурилась, глядя на них с враждебностью.
— Мы ищем комнату, — сказал Джек, стараясь очаровательно улыбаться. — Ваше заведение особенно рекомендовали.
Строгое лицо женщины не дрогнуло.
— Деньги есть?
— Конечно, — Джек уверенно прошел к бару. — Лучшую комнату, пожалуйста, и ужин на троих.
— И горячую ванну, — добавила Акико.
Пивоварша моргнула.
— Ванну?
— Да, — воодушевилась Акико. — Горячую ванну.
Пивоварша ошеломленно уставилась на нее.
— Уверены, что можно? Вы бы не хотели чем-нибудь заразиться.
Акико нахмурилась.
— Что я могу подхватить? Купание очищает тело.
Качая потрясенно головой, пивоварша фыркнула.
— Ха! Иностранцы! — она повернулась к Джеку. — Шесть пенсов за комнату и еду. Еще три пенса за ванну.
Джека поразила цена, но он заплатил монетами из мешочка. При виде денег женщина смягчилась, но лишь на миг.
— ПАЦАН! — заорала она, и прибежал мальчик. — Забери сумки наших юных гостей в их комнату, застели кровати чистыми простынями и разведи огонь, чтобы подогреть воду.
Мальчик нахмурился.
— Для чего?
— Для ванны, — пивоварша закатила глаза.
— Что? — простонал он и опустил плечи. — Это бегать туда-сюда весь день!
— Тогда шевелись! — рявкнула женщина. Мальчик вздохнул и прошел к Джеку и Акико за сумками, но Джек замешкался. Он переживал, ведь его вещи были ценными, особенно журнал. Заметив его колебания, пивоварша сказала. — Не бойся. У меня в гостинице воровства нет. Даю слово.
Размер женщины и ее поведение заставили Джека поверить ей. Он отдал сумку, хоть и с неохотой, и заявил:
— Мы будем три слабых пива, пока ждем еду.
Опустив на стойку три кружки, женщина пропала в дальней комнате. Джек, Акико и Йори заняли столик в углу.
— Что тут с водой? — спросила Акико. — Моя просьба про ванну ей не понравилась.
— Ничего, — ответил Джек, понимая, что англичане мылись не так регулярно, как японцы — раз в год им хватало. — Но пить ее не стоит. Станет плохо. В любом случае, — он поднял кружку, — за возвращение домой! — и они стукнулись кружками.
Джек сделал большой глоток, наслаждаясь сильным солодовым вкусом, знакомым с детства. Все англичане пили эль, слабое пиво, и юные, и старые. Акико потягивала свой напиток, Йори рискнул попробовать свой. Через миг он закашлялся и прижал кулак ко рту, его лицо позеленело.
— Ты в порядке? — спросил Джек.
— Д-да, — пролепетал Йори, отодвигая кружку. — Просто… английское пиво на любителя.
Джек рассмеялся.
— Вы привыкнете! Это безопаснее, чем пить воду, это точно. И не переживайте, там почти нет алкоголя, — он подумал обо всей странной еде и напитках, которые пробовал в Японии — эль нельзя было сравнить с сырой рыбой, забродившими бобами, маринованными солеными сливами, рисовым вином и даже зеленым чаем!
Пивоварша подошла и опустила на стол три тарелки горячей еды, а еще ножи и ложки.
— Говядина и почечный пирог, — буркнула она.
Акико смотрела на столовые приборы.
— У вас есть хаси? — спросила она.
Женщина поджала губы.
— Надеюсь, нет, — парировала она. — Звучит ужасно! — и она ушла, ее большая грудь вздымалась от веселья.