– Автомобильная катастрофа, – объяснила Ева, не сводя глаз с ухмыляющегося Другого.
– Вы не имеете право! – Продолжал возмущаться мужчина. – Мне еще жить и жить!
– Уже нет, – поправил его Другой.
Внезапно Ева вспомнила что-то действительно ужасное. Она так резко изменилась в лице, что Другой тут же перестал улыбаться и прошептал:
– Что?
Я забыла выгулять Леонардо…
– Что ты забыла? – не понял он.
– Пса выгулять, – девушка повысила голос. – Он весь день дома просидел – не понимаешь?
Другой отрицательно покачал головой. Ева уж было собралась объяснить ему условия содержания домашних животных, но ее перебил свежеумерший:
– Кому здесь надо «дать на лапу», что бы моим вопросом занялись?
– Как вас зовут? – спросила она, тяжело вздохнув.
– Сергей.
– Полное имя, пожалуйста.
– Старыгин Сергей Николаевич.
– Хорошо, вашим делом займутся, Сергей Николаевич, – уверила Ева, – некоторое время вы проведете здесь, а потом отправитесь в Рай.
– В Рай! – обрадовался он. – Правда? Прямо, так сразу, без чистилища?
Другой непонимающе нахмурился и вопросительно посмотрел на Еву:
– Без чего?
– А, так, – отмахнулась она, – земной фольклор. Да, без чистилища, Сергей Николаевич.
Ева еще раз прошептала: «Старыгин Сергей Николаевич», – чтобы не забыть его имя, и спросила:
– Ну, я пойду?
– Иди, – разрешил Другой, наблюдая, как она медленно растворяется в воздухе.
Неслышными шагами к нему подбиралась тоска.
Глава 3. Другая сторона
Леонардо сидел перед кроватью и тихонько поскуливал.
– Да, знаю, что я очень плохая хозяйка, – честно призналась я, натягивая сапоги. – Но такая уж у тебя судьба.
Пес что-то пробурчал, наверное, выругался по-собачьи. Я закуталась в длинное пальто, застегнула на извивающемся Леонардо ошейник с кожаным поводком и открыла дверь. Пес рванулся в коридор, но я внезапно остановилась:
– Подожди еще минутку.
Как я могла забыть? Ужас какой! Я побежала в спальню, схватила книгу, ручку и вернулась к Леонардо.
– Вот теперь пойдем.
Ночь правила миром, по крайней мере, этой его частью. Двор выглядел неестественным, словно декорации в павильоне. Отсутствие ветра и людских голосов еще больше усиливало это ощущение. Леонардо бегал по газонам, между хилыми кустиками, наслаждаясь свободой и отсутствием каких-либо преград.
Я присела на деревянную лавочку, постоянное место обитание местных бабушек, и открыла книгу. Почему она опять открылась именно на этой странице, почти посередине? В прошлый раз я написала здесь имя Насти, не задумавшись об этом. Все листы в начале были чистыми. Я перелистнула немного назад и провела рукой по гладкой бирюзовой странице. Или нет. Может, все эти листы уже заполнены, но я просто этого не вижу?
Я послушно вернулась на нужную страницу и, отступив совсем немного от предыдущей записи, аккуратно, по-учительски ровным почерком, вывела «Старыгин Сергей Николаевич». Я замерла, надеясь хоть что-нибудь почувствовать, означающее, что цель выполнена. Но ничего не произошло. Впрочем, как и в прошлый раз.
Тогда я попыталась себе представить, как Другой открывает дверь, Сергей Николаевич выходит из темной комнаты… Интересно, испугался ли он внешности Другого?
Мои размышления прервало рычание Леонардо, а затем звук проносящегося мимо автомобиля. От неожиданности я на миг замерла, захлопнула книгу и прижала ее к себе. Я так скоро и невротиком стану.
– Леонардо, ко мне!
Пес не подошел, но рычание прекратилось.
– Ты, что, машины испугался? Совсем уже?
Леонардо так и не появился; звука удара я не слышала, так что не думаю, что его сбили. Я нехотя встала и пошла в сторону, откуда донеслось рычание. В тусклом свете двух одиноких фонарей я увидела замершего Леонардо. Он стоял, опустив голову вниз. В полуметре от него на земле лежало что-то большое и темное.
– Фу, Леонардо! Быстро ко мне!