Я действительно не понимала, к чему весь этот разговор. Почему его вдруг начали волновать эти вопросы? Он отвел от меня взгляд и продолжил путь по коридору молча. Наконец я не выдержала:
– Что-то случилось?
Он отрицательно мотнул головой. Ну, не пытать же его! К тому же вдруг подала голос душа: мы услышали протяжный крик. Я невольно зажала уши руками и остановилась. Это кричала женщина. Вскоре крик сорвался на визг и прекратился. Я беспомощно посмотрела на Другого:
– Сделай же что-нибудь!
Он отвел мои руки от ушей:
– Нет, ты сделай. Я вступлю только после регистрации.
По коридору разнеслось женское рыдание и глухие удары, словно она била кулаками по стене. Другой отпустил мои руки, медленно разведя свои в стороны, словно приглашая меня.
– Пожалуйста, попытайтесь успокоиться, – с трудом выговорила я. – Вы в безопасности.
– Где… где я? – дрожащим голосом спросила женщина.
Судя по голосу, ей было не больше тридцати.
– Я должна была… умереть. Там была такая доза, что я точно должна была умереть.
Последнее слово она прокричала. Я поняла, что ситуация выходит из-под контроля.
– Вы действительно умерли, – уж не знаю, успокоило ли это ее. – Но вы находитесь на пути в Рай.
Молчание. Я смотрела на Другого и ждала, пока женщина осмыслит услышанное. Она осмыслила и громко засмеялась.
– Свихнулась, что ли? – испуганно проговорила я.
– Зачем вы мне мозги парите?! – возмущенно прокричала умершая. – Какой, к черту, Рай? Выпустите меня отсюда, если не собираетесь убивать.
– Извините, но вас уже убили, – раздраженно возразила я. – Представьтесь, пожалуйста, чтобы мы смогли переправить вас в Рай.
– Знаешь, девочка, – ее голос неприятно похрипывал, – если это – психушка, то уточни, где унитаз, или включи свет.
Я умоляюще посмотрела на Другого:
– Что мне делать?
– Иди домой. Когда придешь в следующий раз, она будет в норме.
– Уверен?
Он усмехнулся:
– Некоторые вещи ее очень озадачат. Например, отсутствие потребности в унитазе.
Глава 4. Ошибка
Запах горячего кофе разлился по квартире. Даже пасмурное небо за окном не уничтожило это волшебство. Я выложила в пиалу вишневый йогурт и насыпала пару ложек мюсли. Леонардо принялся за геркулесовую кашу с печеночным паштетом. Кажется, он даже причмокивал от удовольствия. Я получше закуталась в длинный халат и запустила ложку в йогурт.
И надо же было именно в этот момент какому-то идиоту позвонить в мою дверь! Леонардо отвлек измазанную морду от каши и насторожился. Я тоже замерла, притворившись, что меня нет дома. Звонок повторился.
С тяжелым вздохом, я затянула пояс халата и направилась к двери.
– Кто там?
– Полиция. Следователь Морозов.
Думаю, не имеет смысла дословно пересказывать всю нашу беседу с доблестным служителем закона. Если вкратце, то кто-то видел в окно меня, гуляющую с собакой именно в тот момент, как найденный утром труп женщины, выкинули из машины. А я что? Да, я видела пролетевшую мимо темную машину, марку не заметила. Труп? Вот еще! Какой труп?! Леонардо стал что-то обнюхивать на дороге. Я решила, что это бомж, и отозвала пса. Мы ушли домой. Если я вспомню что-то еще? Конечно, позвоню. Кстати, а как звали бедную женщину? Синина Ольга Викторовна. Бедняжка.
После того как следователь Морозов покинул мою квартиру, я вымыла посуду и решила вписать имя хамоватой девушки в книгу. Но произошло нечто странное: я аккуратно вывела «Синина Ольга Викторовна», но слова тут же исчезли. Я написала их еще раз – тот же результат. У меня возникло два возможных объяснения данному факту: либо – это проделки того погонщика, который пытался переманить душу Ольги, либо душа должна сама назвать свое имя. Наверное, это что-то типа ритуала.
Как бы то ни было, но душа Ольги Сининой оставалась все еще на пороге загробного мира, а я опаздывала на работу. Если так и будет продолжаться, то меня выгонят, и придется идти работать в обычную школу с обычной зарплатой. А от обычной зарплаты я давненько отвыкла. Леонардо закончил с кашей и с надеждой посмотрел на меня.