Глава 3. Наказание
Ладонь скользила по автомобильным номерам, но Саша продолжал методично стучать ими по паркету. Одновременно он уговаривал себя не паниковать и думать, думать. Из любой ситуации есть выход, должен быть.
Но вместо какой-нибудь гениальной идеи, в памяти возникли истории с затонувшими подводными лодками. Но их, по крайней мере, пытались спасти. Интересно, сколько времени нужно для того, чтобы потерять сознание от голода? Или нет, сначала от жажды. Без воды человек может прожить меньше, чем без еды.
Саша ударил себя ладонью по щеке.
– О чем ты думаешь, пацан?! – прошипел он. – Там на полу умирает твоя мать!
Жизнь никогда не казалась ему столь ценной субстанцией, как сейчас. Он все бы отдал за Ее жизнь, абсолютно все…
– Ах ты… – Саша вскочил и бросился к столу.
Под ним была большая коробка от монитора со «всякими полезными вещами». Через пять минут бешеных поисков он нашел ее – мамина кредитка, где она держала деньги для него.
Родители все оплачивали, поэтому она была его НЗ.
Кому сообщить? Полиции? Саша отрицательно замотал головой. Не пройдет. Они с Егором как-то прикалывались, звонили и сообщали о том, что к ним в квартиру кто-то ломится. А в другой раз – что на их глазах только что ограбили магазин. Но им сказали: «Мальчики, положите трубку и больше так не балуйтесь».
Можно попробовать связаться с Егором. Он придет с родителями. И что? Отец скажет что-нибудь вроде «Сашок наказан, вот и бесится».
Но кому же тогда?
Саша в отчаянии смотрел на стены, увешанные постерами. Ван Хельсинг зловеще ухмылялся на фоне красных разводов. Кровь, кровь…
Конечно!
Саша включил компьютер; но тише, шуметь нельзя – отец может обо всем догадаться и вырубить свет.
Саша ввел пароль и вошел в Интернет.
– Они всегда по разным адресам, – почти беззвучно шептал мальчик, его рука на мышке мелко дрожала. – Но есть система, не нужно быть хакером, чтобы заметить. Это – лазейка, приманка. Только будьте на связи, пожалуйста, только будьте на связи…
Сергей Морозов плотно поужинал, на всякий случай позвонил Еве и уже собрался лечь спать, когда заверещал телефон.
Сергей поморщился; он так устал, что возникла мысль просто отключить вредный аппарат. Он попробовал не брать трубку, но режущая слух трель долго не прекращалась.
– Алло? – все-таки сдался он.
– Миш?! Ты приехал? – вопрошал мужской голос.
– А то? – буркнул Сергей.
– Тогда мотай к нам, к магазину «Малютка», мы тут держим того психа, что перестрелял народ в ресторане.
В памяти Сергея тут же всплыли тела и грязный снег в кляксах крови. И Ева, вжавшаяся в стену магазина.
– Эй, Морозов, так ты едешь?
– Да, – вздрогнул Сергей. – Конечно.
Когда он приехал, то обнаружил полицию, телевидение и труп на снегу. Сергей подошел и посмотрел на убитого.
- Это точно он, – пообещал Виктор, бритый наголо, сорокалетний опер. – У него были заложники, пришлось пристрелить.
Сергей сначала услышал звук моторов, а потом увидел их: три мотоцикла, вырвавшиеся из-за кустов и палатки «Свежий хлеб».
– Падальщики… Как же мне надоели эти сволочи! – прорычал Сергей.
Через некоторое время пришлось перейти на шаг, но ноги все равно слушались плохо.
Меня охватило отчаяние. В основном из-за того, что пейзаж вокруг особенно не менялся. Желто-бурая трава, кое-где низкая, кое-где высокая. Она была разной: длинной и узкой, мелкой, с круглыми листочками, похожими на расплющенный горох, лопухи, – но я не была ботаником, и поэтому меня волновало лишь то, что ее МНОГО, слишком много. И это тяжелое, давящее сине-болотное небо, вечные сумерки.
Я разрешила себе немного отдохнуть и пошла дальше. Из-за вечного ожидания чего-то опасного тело мое постепенно наливалось свинцом. Внезапно что-то темное, похожее на заросли кустарника, привлекло мое внимание.
После небольшого раздумья я свернула и направилась к нему. Минуты через три я заметила движение и ускорила шаг. Вскоре я уже смогла различить плетень, на нем множество ящиков с цветами.