— Потому что неожиданно Дейв Кац жив, и кто-то должен был доставить сюда Клауса, — Пятый потёр переносицу. — Пришлось пустить в ход корочку АНБ…
— Только не потеряй её опять, Пятый, умоляю.
— Не потеряю. Но Миранда, — он переступил с ноги на ногу. — Как это вообще возможно? Что он жив.
— Не знаю, какого ответа ты от меня ждёшь, Пятый. Обратись к нашему специалисту по фиксированным точкам, только он сейчас немного занят, сидит с братом в больнице.
— Миранда.
— Тебе выслать кого-нибудь на помощь? Я сама могу…
— Необязательно.
Пятый опёрся спиной о стену и посмотрел на Клауса.
— Но я буду очень благодарен, если ты поставишь кофе к моему возвращению.
— В Париже?
— В Париже.
— Хорошо.
— И ещё, наверное… Стоит позвонить Оуэну и Ханне.
— Я этим займусь, следи за братом.
— Спасибо, — Пятый прижался лбом к пластиковой перегородке.
Как бы ему хотелось, чтобы Миранда сейчас была рядом.
— Обязательно держи меня в курсе происходящего, Номер Пять.
— Само собой.
Пятый тяжело вздохнул, повесил трубку и вернулся к Клаусу. Сел рядом, глядя перед собой. У него по-прежнему не укладывалось в голове происходящее. Фиксированные точки, как узлы на канате, завязанные намертво, не сдвигались и не менялись. Большая часть будущего не была предопределена, но постепенно вселенная затягивала всё больше и больше узелков на линии времени.
И Дейв был одним из первых, кто заполучил собственный узелок.
Пятый потёр лицо руками и откинулся на спинку. И сидел так, пока к ним не подошёл доктор — темноволосый и смуглый. Пятый поднялся ему навстречу и протянул руку для рукопожатия, и только потом коснулся плеча брата:
— Клаус, доктор здесь.
— Пройдёмте со мной, пожалуйста, — сказал доктор и тут же двинулся с места — мимо стойки регистрации, к лифтам, на четвёртый этаж и дальше по коридору.
Заговорил доктор не сразу. Остановился у палаты и обернулся:
— Мистер Кац поступил к нам после дорожно-транспортного с критическим внутренним кровотечением и в состоянии геморрагического шока. Мы удалили разорванную селезёнку, остановили кровотечение и стабилизировали его. Из других травм у него открытый перелом плеча, переломы рёбер, локтя и голени. Ушиб лёгких, а также гематома брюшной стенки. В настоящий момент его состояние можно оценивать как стабильно-тяжёлое.
Клаус закрыл лицо руками отворачиваясь. Пятый чуть подался вперёд, вслушиваясь в слова доктора. Ловя каждое из них, не в силах поверить в то, что слышит.
— К таким пациентам мы обычно не пускаем посетителей, но, я так понимаю, тут особенная ситуация. Кац сейчас без сознания и на обезболивающих, мои коллеги мониторят его состояние, так что если приборы начнут что-то транслировать — не паникуйте. В случае критического состояния персонал сразу же прибудет в палату. Сами понимаете, реакции организма на приборах это не всегда плохо. А теперь прошу меня извинить. Зайду к вам через несколько часов. Если понадоблюсь раньше, найдите меня через сестёр в приёмной.
Они обменялись кивками, и врач, глянув напоследок на Клауса, ушёл.
Клаус застыл. Он был бледным и напряжённым — натянутая туго струна, готовая лопнуть от любого прикосновения. Застыл у двери, сжимая дверную ручку, и Пятому пришлось снова коснуться его локтя.
Дверь открылась, но Клаус застыл на пороге, глядя на Дейва, и не сразу смог обернуться.
— Спасибо, что ты здесь. Я бы… — Клаус посмотрел на Пятого, поморщился и тряхнул головой. — Спасибо.
Пятый качнул головой:
— Тебе не за что меня благодарить, Клаус.
Клаус мотнул головой, обхватил себя руками и шагнул, наконец, к койке.
Пятый оставил чемодан у стены, а потом посмотрел на Дейва. Бегло осмотрел его — фиксирующие повязки, кислородный катетер. Дейв был мертвенно-бледным и едва дышал. Пятый сунул руки в карманы и с трудом перевёл взгляд с него на брата.
Клаус склонился над Дейвом и слабо коснулся его рукой:
— Эй, Дейв… Привет… — он всхлипнул. Пятый сделал к нему шаг.
— Я рядом, слышишь? Рядом. Тебя вытащат. Обязательно.
Клаус подтянул к себе стул, забрался на него с ногами и взял Дейва за руку, переплетая свои пальцы с его и прижимаясь к ней щекой.
— Как же ты меня напугал…
Он перешёл на неразборчивый шёпот, но Пятый, может и не часть глубоководного мира больше, всё прекрасно слышал. Он протянул руку, чтобы коснуться его плеча.
Но замер и отступил.
— Держись, пожалуйста. Пожалуйста. Я… Девид… Если бы я так не боялся, если бы я заглянул в будущее. Боже… Почему я всё время делаю неправильный выбор? Почему за мои ошибки всегда расплачиваются близкие? — Клаус сжался. — Я должен был принять твоё предложение, Пятый. Тогда… тогда бы… Я не могу потерять ещё и тебя… Пожалуйста. Не могу, не могу. Нет…
Пятый переступил с ноги на ногу.
— Клаус, это… не совсем так. Знание этого будущего тебе бы не помогло, — он прикусил щёку. — Дейв должен был умереть на месте, — он не сводил с Клауса взгляда. — Древние сказали, что я должен обратить внимание на вашу линию времени, поэтому я в неё заглянул.
Клаус приподнял голову. Поднял руки и вытер слёзы, проведя тыльными сторонами ладони по щекам и закашлялся. Повернулся к Пятому, с трудом фокусируя на нём взгляд.
— Ты… ты знал? — он коротко взглянул на Дейва, а потом снова на Пятого. — Боже, поэтому ты… Поэтому ты пришёл сегодня утром?
Пятый кивнул и потянулся к Клаусу, но тот отпрянул, поднимаясь со стула и протискиваясь через приборы. Ухватился за спинку стула.
— Да, я знал.
— Стой-стой-стой, — Клаус перевёл взгляд с Пятого на пустоту. Ещё и ещё. Видимо, всё же их семья была рядом. — Вы тоже знали. Вы всё… И вы в кои-то веки решили меня послушать?! — Клаус разозлился и стиснул кулаки, и их братья и сёстры замерцали, то появляясь, то исчезая. Он поднял взгляд на Пятого.
— Должен был умереть на месте? Пятый?
— Должен был. И я несколько месяцев потратил на то, чтобы найти лазейку, как избежать этой смерти, но ничего не менялось. Он должен был умереть. И не умер.
— Не умер? Посмотри на него, посмотри! Я почти его не чувствую, Пятый. А что сказал врач? Он сказал никаких прогнозов! — у Клауса дрогнул голос. Он обмяк и ссутулился. — Дейв тоже знал, да? Он…
Пятый даже сказать ничего не успел. Ни о том, что Дейв знал, ни о том, что если уж Дейву удалось проскочить сейчас, то впереди у него целая новая линия времени.
Клауса скрутило и вырвало в мусорную корзину, услужливо подсунутую Диего.
— Это все твои фиксированные точки, да? Я… всегда его теряю? В каждой жизни? Наша связь всегда заканчивается вот так?
Клаус вытер рот и оттолкнул корзину в сторону Пятого. Ударил рукой по полу, и тут же поднялся, сжимая кулаки.
Ударил брата в грудь и колотил так яростно, будто Пятый единственный был ответственнен за происходящее.
— Почему?! Почему?! Почему, ответь мне Пятый! Почему…