Помолчав немного, он обвел рукой пустырь.
— Вот смотри, просто камни, деревце несчастное…
— Фисташку не трогать! — напомнил ему я. — Она краснокнижная и елкой пахнет, если лист сорвать. А еще на них любят стрекотать цикады.
— Надо же, фисташка… Растут же ведь, а я и не знал.
— Дикие. На них нет плодов, — ответил я.
— Ну вот, ничего на этой земле нет, а уже через полгода будет! И будет хорошее, раз это я строю.
— Вижу, человек вы грамотный, — сменил тему я. — Можно вам доверить стройку. Мне отлучиться надо, тут рядом родственники живут. Через час-полтора вернусь.
В рюкзаке, помимо пирожков для алтанбаевцев, были апельсины и бананы для Анны — апельсины, витамины! И упаковка дорогущих импортных витаминов для беременных.
Будем соседями с папашей. Рано или поздно он узнает про мой дом. Интересно, как отреагирует? Прошлому мне хотелось, чтобы он понял, что зря меня чморил, когда я вон какой крутой! Нынешний я желал одного: чтобы он не лез в нашу жизнь. Обиделся на нас из-за отчима — и хорошо.
К дому Лялиных я специально шел, а не ехал, чтобы узнать, сколько это займет времени. Оказалось, семь минут. Удивившись отсутствию алкашей у подъезда, я поднялся на второй этаж, постучал… Ожидаемо не дождался ответа и постучался к сводной сестре. Если и ее нет, зайду позже…
Но за дверью завозились, открыла всклокоченная красноглазая Лика и выпалила с порога:
— Мать в больнице.
Онемев, я вытаращил глаза.
— Рожает, — ответила она на незаданный вопрос.
— Ей разве не весной?
— Да хрен знает! По «скорой» увезли, ничего не говорят! И правда ведь рано! — Лика сделала брови домиком. — Это он, козлина, виноват! Если я узнаю, что он ее ударил… Он так на нее кричал, так кричал!
Я переступил порог, не разуваясь и не раздеваясь, и уточнил:
— Так, давай сначала. Срок у нее какой?
— Шестой месяц. С половиной. Ра-ано! Умрет ребеночек.
Я вдохнул, выдохнул, взвесил все «за» и «против» и сказал:
— Одевайся, едем в больницу. Не волнуйся раньше времени. Ей могли неправильно посчитать срок. Ну, ошибиться в датах, и ребенку может быть семь месяцев, а такие нормально выживают, если их выхаживать.
А чтобы выходили, нужны дорогие лекарства, нужно акушеркам, медсестрам и врачам пакеты с продуктами таскать. Ничего, на пару сотен баксов не обеднею. Это ж в некотором смысле мой сын или моя дочь — если бы не моя деятельность, Лялина не забеременела бы. А если б это и случилось, не решилась бы оставить малыша.
— Не волнуйся, выходим нашего брата, — уверил я Лялину и прикрикнул на нее: — Собирайся и погнали! Я только за мопедом сбегаю, он тут недалеко.
Друзья! В блоге раздача промокодов на книгу Ланцова. Следите за обновлениями
Глава 31
Диана Романовна
Как я и думал, впускать нас с Ликой в роддом отказались категорически, и не помогла истерика, которую устроила сводная сестра с топаньем ногами и воплями. Это не роддом будущего, где практиковалось присутствие мужа на родах, сейчас же тут муштра покруче, чем в женской тюрьме. Видимо, чтобы отбить желание у женщин снова сюда попадать.
В итоге у меня на руках — трясущаяся девушка, повторяющая: «Мамочка, мамочка» — за которой нужен присмотр, потому что она то бледнеет, то зеленеет, то за стенку хватается, уверенная, что Анна умерла, потому нам и боятся говорить правду. А если не Анна, то кто-то точно умер.
Немного успокоив Лику, я оставил ее на кушетке в коридоре, а сам юркнул в приемный покой, потому что у меня было кое-что. Ключ универсальный, гарантия — десять лет, с 1991 по 2001. Гарантированно открывает любые двери. Называется он — бабло.
Только на меня собралась вызвериться толстая краснощекая медсестра, как я положил две тысячные на стол, накрыл их ладонью и пробормотал:
— Помогите, пожалуйста! У меня мама по скорой попала в отделение. Шесть месяцев беременность, а она рожает. И никто ничего не говорит, не знаю, что и думать. Знаю только, что дети умирают часто такие маленькие.
Тетка глядела на деньги, и на ее лице стыд боролся с жадностью. Ни тени сочувствия к подростку, который, возможно, потерял мать или братика или сестричку.
Наконец жаба погнала медсестру в пучину взяточничества, она забрала деньги, бросила в ящик стола и пробормотала: