Каждое мое слово будет использовано против меня…
Я посмотрел на часы. Восемь вечера. Корректно ли будет явиться к Илье и попросить ключ от базы? Деваться-то некуда, надо где-то переждать. Вот гадство! Почему я потерял бизнес? И что отвечать? Потому что отчиму вожжа под хвост попала?
— Неужели самим не противно в свинарнике жить? — разорялся он. — Ну вот шо, трудно за собой убрать? Просто убрать! Чисто не там, где убирают, а там, где не гадят! Ишь ты, распоясались! Слова не скажи, сразу из дома уходить собираются. Взрослые какие! Деловые! Ноги вам повыдергать.
Делая вид, что не слышу его, я прошел в прихожую к телефону и принялся набирать бабушку. С ней я уже сегодня говорил, она сказала, что кровь из носу нужно что-то особенное, чтобы отправлять деду в Москву. На ум пришел только армянский ларек с его пахлавой и консервированные персики. Может, поговорить с Лейлой, чтобы чурчхел делала? А еще можно возить мед. Ну и орехи. Вино, опять же. Из фруктов в «холодильниках» остались только яблоки и немного винограда. Запасов хватит совсем ненадолго. Максимум, на месяц, а потом до мая деду придется переходить на что-то другое. А в мае начнется клубника, потом черешня, смородина, абрикосы… Армянские так вообще в июне. В общем, дед не пропадет.
А вот я с таким раскладом…
Трубку сняла бабушка, я начал ей рассказывать то, о чем думал только что, и отчим заткнулся. Ушел в спальню, громко хлопнув дверью.
Закончился разговор с бабушкой тем, что она подсчитала свой доход: шестьдесят тысяч в месяц — и осталась довольной.
— Можно свиней больше завести, если можешь отруби по дешевке достать.
Как серпом по одному месту ее предложение! Но раньше времени говорить, что бизнес скоро накроется, я не стал. Пустил, называется, козла в огород.
Закончив разговор, я постучал в ванную.
— Боря, выходи.
— Где Квазипуп? — спросил брат из-за двери.
— В спальне. Выходи, идем на базу.
Звонить Илье было некогда, потому что отчим мог выйти из спальни в любой момент.
Боря накинул куртку, схватил сумку с книгами, но я мотнул головой.
— Оставь. Мы не ночевать.
Написал на листке: «Вернемся в 10» — и оставил его возле телефона.
Брат кивнул, обулся, и мы выбежали в сырую январскую ночь, снова нарушая совет ходить тройками. Ну а что делать? Конфликт грозил усугубиться, а так авось надоест беситься отчиму, и он ляжет спать как порядочный жаворонок, а утром буря угаснет, и можно сделать вид, что ничего не случилось.
Пока Боря сквозь бессильные слезы материл отчима, я думал, почему Василий так себя ведет. Мозг пытался найти какой-то злой умысел. Например, сделать вид, что смертельно обижен и отжать бизнес. Топорно, ну а какое еще объяснение? Но чем глубже искал причину, тем больше убеждался, что она проста, как палка. Отчим у меня — тупой. Хочется бычить — он бычит невзирая на последствия. Баба должна слушаться. Дети — уважать старших и беспрекословно выполнять команды, и плевать, что старший — дядя с улицы, которого привела мама. Как я сказал, так и будет!
Из прошлой жизни вспомнился Смит с ай-кью восемьдесят пять. Вот это точно отчим. В какой же книге был этот Смит? Вспомнил! «Чужие». Третий фильм, который еще не сняли.
До сих пор потряхивало от злости и хотелось вернуться домой и втащить отчиму. Но было нельзя. Нужно было попытаться помириться, чтобы хотя бы еще неделю поторговать.
Долбанное нетерпение! Вообще не стоило его в это посвящать. Надо было подождать, когда встретится более надежный взрослый.
Так мы с братом, промокнув от оседающего тумана, добрели до Илюхиного дома, поднялись на пятый этаж и позвонили. Дверь открыла тетя Лора.
— Дети, что случилось? — воскликнула она. — Ночь на дворе! Вы мокрые!
— У отчима приступ дебилизма, — проворчал Боря, вздохнул.
— Мы хотим в подвале переждать, а в десять, когда он уснет, вернемся домой, — добавил я.
Из кухни вышел Леонид Эдуардович с надкушенным пончиком, прожевал его.
— Проходите, тут по крайней мере тепло.
— Сейчас Илью позову.
Тетя Лора уже развернулась, чтобы идти к Илье в комнату, но Каретников-старший ее остановил.
— Погоди. Дай нам поговорить минут пять. — Он сделал приглашающий жест.
Разувшись, мы прошли на кухню. Тетя Лора захлопотала, готовя чай, Леонид Эдуардович сел за стол, подпер голову кулаком и сказал:
— Что ж вам так не везет-то? Такие парни хорошие. Что на этот раз?