Боря, захлебываясь от возмущения, принялся изливать душу, я сидел и слушал, и понимал, что мой братик-добряк аж трясется от ненависти, и это всё. Конец погоды в доме. Надо их с отчимом разводить в разные стороны, иначе будут не просто конфликты, но и драки.
Выслушав, Каретников вздохнул.
— Мог бы предложить обратиться в органы опеки, написать заявление, там вашего самодура приструнят. Но последствия ударят по вашей матери. Её-то он не обижает?
— Душа в душу живут, — сказал я. — Только это меня и останавливает. А так изгнать агрессора со своей территории несложно.
Помолчав немного, я спросил:
— Леонид Эдуардович, а нет у вас случайно проектировщика, который мог бы нарисовать проект дома?
Каретников поправил очки на переносице.
— Так-так-так. Какое отношение это имеет к делу?
— Нам с Борей надо жить отдельно, — объяснил я. — Нужен проект дома. А они пусть остаются в той квартире. Там такая дурацкая планировка, что комфортно разместиться может только два человека. Если больше, жильцы будут мешать друг другу.
— Так про дом — это серьезно было? — просиял Боря. — У нас реально будет свой дом?
Я кивнул.
— Да, свой большой дом. Ты нарисуешь плакат «Идиотам вход запрещен», и повесим его на дверь.
— Есть проектировщик, — проговорил Леонид Эдуардович и спросил у меня: — Он и смету может составить. Надеюсь, ты представляешь, как сложно и дорого строить дом?
— Представляю, — улыбнулся я. — И готов к трудностям. Но другого выхода нет. Не хочется два с половиной года ждать, пока мы закончим школу и куда-нибудь уедем из дома, который стал тюрьмой. Хочется уже сейчас жить, а не выживать и пресмыкаться.
Тетя Лора поставила нам по чашке чаю, выставила пончики из шкафа.
— Можешь звать Илью.
Взрослые ушли, и в кухню вбежали Илья и Ян. Теперь, рассказывая о конфликте с отчимом, Боря не стеснялся в выражениях. Ян слушал его, поглощая пончик за пончиком. В конце концов сказал:
— Как же мне повезло с твоими, — он виновато посмотрел на Илью, — родителями! Они — адекватные!
— Непонятно, в кого вы такие, — задумчиво проговорил Илья. — Что отец у вас был, что мама… Извини, если обидел. Что, реально, если бы вы подрались с отчимом, она за вас не вступилась бы? Он ведь гонит!
— Он у нас даже не прописан, — добавил Боря. — И командует. Квазипуп, короче.
— Не вступилась бы, — ответил я. — Потому что мужчину надо слушаться, он всегда прав. Такая вот она у нас старообрядчица.
«Душечка», — подсказала память взрослого, и безумно захотелось перечитать этот гениальный рассказ Чехова.
— Принесите листок и карандаш! — попросил Боря.
Когда получил желаемое, он принялся рисовать, прикусив кончик языка. Рисовал он человекодинозавра с крошечной головой и лапами загребущими. И с тремя ногами. Присмотревшись, я понял, что это не нога. Судя по смеху, Ян тоже понял, а Боря остался безумно горд собой и внизу подписал: «Квазипуп».
— А чего так? — спросил Илья. — Ну — Квазипуп?
— Потому что пуп земли, но ненастоящий, это только он так думает, — объяснил Боря. — А зовут его Вася.
— Остроумно, — улыбнулся Илья.
— Я придумал, — похвастался Боря.
Вспомнились Лялины, и я сказал:
— Лика Лялина нашего отца знаете, как называет? Дракон. Он ведет себя там точно, как Квазипуп.
В полдесятого в дверь позвонили. Мы вчетвером насторожились, потому что я знал, кто там, за дверью. Из прихожей донеслись голоса, среди которых я узнал звенящий истеричный мамин. Квазипупа с ней, видимо, не было. Каретниковы заворковали с ней, успокоили, увели в зал. Надеюсь, они промоют ей мозги, и она хоть ненадолго включит способность мыслить здраво.
Но если включит, то примет нашу сторону и сто процентов поссорится с отчимом. Ну, или прямо сейчас поссорится с Каретниковыми.
— Неужели она — за нас? — с надеждой спросил Боря и улыбнулся.
Ему четырнадцать лет, но какой же он еще маленький! Как же ему важно мамино одобрение! Боря прошелся по маленькой кухне, сел и пожаловался:
— Раньше больше всего на свете мне не хотелось в школу и смотреть, как родители ссорятся. Потом отец ушел, и стало хорошо. В школе тоже стало терпимо. А теперь больше всего на свете мне не хочется домой.
— Давай лучше пофантазируем, каким он будет, наш новый дом, — предложил я, Боря радостно закивал и обратился к Яну:
— Принесешь еще один листок?
Ян кивнул и убежал, а вернулся он в составе делегации из мамы и Каретниковых. Боря набычился, сжал кулаки, но посмотрел на мамино заплаканное лицо и сменил злость на милость.
— Поехали домой, — предложила мама. — Пожалуйста. Вася не будет на вас кричать, он успокоился.