— Ничего, если я подстрахую? — спросил он.
— Буду благодарен, — улыбнулся я.
Дальше был марш-бросок по бездорожью, но его мы преодолели относительно благополучно, подъехали к моему крайнему участку, расположенному чуть на возвышенности. Прежде, чем начали разгрузку, я спрыгнул на землю.
Мой участок порос молодой порослью терновника, но не беда, а минимальный уклон помешать не должен.
— Вот сюда сгружайте! — крикнул я, расчищая площадку от пожухлой прошлогодней травы — просто чтобы обозначить границы участка.
Дальше рабочие справятся без меня. Каналья вон, как заинтересован, общается со всеми. Я отошел на середину участка, сел на корточки, растворившись в темноте. Рычали двигатели, стоял лязг и грохот вперемешку с матом. Очаг жизни на необжитом пространстве. Стоит мне одному поселиться и протоптать сюда дорожку, как и другие жильцы подтянутся, и пустырь оживет.
Я посмотрел на часы: половина восьмого. Сегодня Илья должен был представить нового тренера директору. В зависимости от того, одобрит он его или нет, определится место, где пройдет сегодня тренировка: в спортзале или на базе. Хотелось бы лично в этом поучаствовать, но разорваться я не могу. Вот закончу с делами, тогда и заскочу на базу или к Илье.
До чего же неудобно сидеть на корторях! Как гопники делают это часами? Поднявшись, я обошел участок, прикинул, что и где будет находиться согласно проекту. Дом вот здесь, на самой высокой точке, чтобы со второго этажа было видно море…
А вообще здорово было бы залить крышу бетоном, оборудовав там смотровую площадку. Шезлонги поставить, тенты от солнца, пальмы в кадках…
Ага, подует ветер, и будет оно всё лететь вместе с теми, кто на тех лежаках. И норд-оста не надо, обычного мощного порыва хватит, который и летом может случиться. Нет, из подобных изысков максимум — балкон, и то вряд ли. Только в мечтах ты выходишь расслабленный, садишься в кресло-качалку, согреваясь пледом и кофе с мордой котика из сливок, обозреваешь рассвет… Как показывает практика, балкон — чаще всего не более, чем элемент декора, он редко используется для качания в качалке или созерцания красот, а денег на его оборудование требуется немало.
Вот мангальная зона — другое дело! Огромная беседка, тандырная или что-то наподобие, деревянный стол, кухня под навесом, чтобы в дом не бегать, и водопровод. Фантазии полетели дальше. Нет, лучше поставить беседку, затянутую противомоскитной сеткой, с дастарханом, подушками, которыми обложился и лежишь, а столик чтобы трансформировался, как в поезде, и получалась огромная кровать, где можно спать летом…
Нет, это во мне говорит ребенок, который хочет построить домик из палок на дереве. Надо быть реалистом. Или нафиг рамки и ограничения? Хочется и никому не вредит? Надо делать! Взрослый я всю жизнь во многом себе отказывал, все откладывал, а вместо лучших времен наступил ядерный апокалипсис.
Спустившись на середину участка, я прикинул, где будет дорожка, ведущая к дому. Хорошо бы вымостить ее плиткой… Привет, Завирюхин! Вот тебе перспективное модное направление! Затраты на такой бизнес минимальны. Главное года три продержаться. Хотя и сейчас можно найти богатых клиентов, таких, как Корм, которые, чтобы сделать себе красиво, готовы раскошелиться, а со временем их будет становиться все больше. Главное — первым начать пастись на поляне и собрать все самое вкусное.
Еще меня подмывало поехать к нашему дрэку прямо сейчас и поговорить насчет детского лагеря в школе. Он хваткий, думаю, идея ему понравится, а отец Лекса-крепыша тем более будет доволен.
Вспомнились беспризорники в оледенелом доме, Жека-Бес, которого я запрограммировал, но у Лидии он так и не появился, потому что там впятером уже тесно, да и условия не очень. Или его просто не взяло внушение? Жаль, что так и нет информации о Хмыре. Наверное, правда после того покушения испугался и свинтил из города, думая, что я подключу отца.
Пока мечтал о доме, первый грузовик уже разгрузили, и я чуть не пропустил момент, когда водитель завел мотор. Постучал в кабину, залез на ступеньки, поблагодарил седоусого утомленного мужчину и протянул тысячу. Ничто по нынешним временам, три килограмма муки, но как же он обрадовался тому, что его переработка оплачена!
Всем водителям я заплатил по тысяче, и они уехали.
Мы с Канальей пересели в «КАМАЗ», и он сказал:
— Опять соришь деньгами?.. Что ж, наверное, это оправдано.
Говорить ему о том, что этот «КАМАЗ» в любое время может накрыться медным тазом, я не стал. А так будут лояльные мне водители, которых директор отпускает калымить на казенных тачках, и эти люди с удовольствием меня покатают по деревням. А что научу их зарабатывать… Так еще год, и таких продавцов, как мы, будут легионы, а значит, бизнес перестанет приносить сверхдоход.