Будто отвечая на мой вопрос, Алтанбаев подвел ко мне самого крупного бычка и представил:
— Знакомьтесь. Март, это Адик или просто Ад. Ад, это Март.
На секунду я завис, пытаясь понять, кто такой Март, тут ведь только двое: я и Адик. И тут как дошло! Март — это производное от «Мартынов», то есть это я. Меня записали в авторитеты, а у авторитетов должно быть погоняло, желательно — звучное. Уважение решает все. Раньше такие как Райко дразнили макаконом, теперь серьезные парни кличут Мартом.
— Привет. — Я пожал широкую шершавую ладонь и ощутил себя мелким рядом с этим мастодонтом, который на полголовы меня выше, а шире так раза в два.
Лет мастодонту могло быть от шестнадцати до плюс бесконечности.
— Наехали заводские? — пробасил Ад, как тот бычок из мультика, который называл волка батяней. — суки, задолбали! Пусть только сунутся! — Он сделал жест, будто сворачивает шею цыпленку. — Ненавижу. Так что, если вдруг какой кипеш — зови.
Придя в себя после осознания того, что я — Март, я спросил:
— А ты с какого района?
— С этого, Март, с этого. Южные мы. Вон в тех домах живем. — Он кивнул на сталинки, мимо которых я только что проходил.
— Спасибо, пацаны! — поблагодарил их я. — Надеюсь, сегодня глобального мочилова не будет.
Парень, стоявший за спиной Ада, заржал.
— Глобальное — гы-ы, мочилово — гы-ы! Надо запомнить.
Я окинул взглядом воинство, вставшее под мои знамена, и преисполнился гордостью и благодарностью. А еще меня охватило то самое чувство единения, что охватывает демонстрантов: мы — одно целое, мы — сила и непобедимое воинство!
А поскольку это воинство мое и оно жаждет крови, нужно его вразумить и направить на путь истинный. А то еще начнут бить не тех, кого надо, или, хуже того — друг друга. Потому я прокричал:
— Пацаны! Внимание! Несколько слов о том, с чего начался сыр-бор. Меня подкараулили заводские и пытались посадить на перо. — Пусть все знают, что у нас не просто тупая вражда район на район, а наше дело правое. — Среди нападавших, которые обвиняли меня в том, чего я не делал, узнали отморозка с погонялом Хмырь. Сейчас по моей просьбе малолетние бродяжки нашли его и удерживают. Но я подозреваю, что это и заводские могли устроить ловушку и караулят меня.
— Они могут! — воскликнул Ад.
Я продолжил:
— План действий такой. Мне сейчас нужно зайти в одно место, где живут эти ребята. Что там будет, я не знаю. Может, все обойдется, но есть маленькая вероятность, что меня предали. Скорее всего, никто никого не предал и никаких действий с вашей стороны не понадобится, нужно просто подстраховать.
— Эт мы знаем, — сказал Алтанбаев.
— А мы думали, заводские наехали, и они где-то тут, — разочарованно прогудел Ад. — Тю-ю…
— Это не исключается, — сказал я. — Но без сигнала бить никого не надо, договорились?
— А какой сигнал? — миролюбиво поинтересовался главарь молодежной группировки Южного района.
— Полундра! — Это первое, что пришло мне в голову. — Сейчас я иду на стрелку. Надо, чтобы бродяжкам было видно, что я не один. Если меня не кинул и заводские не сидят в засаде, вы просто ждете. Если слышите «полундра» — бегите ко мне и бейте всех, кто не со мной.
— Ясен-красен! — Ад хрустнул пальцами. — Так че, идем? Куда, кстати?
— В разваленный дом к беспризорникам, — сказал я. — Я один впереди, остальные чуть сзади, чтобы вы были видны, но не вызывали тревоги у тех, кто меня ждет.
— А-а, в бомжатник. Ну, ладно.
Воинство выдвинулось в поход. Я шагал впереди и совершенно не нервничал, поддержка окрыляла и давала силы. Если мне приготовили ловушку, заводские сами себя загонят в угол и получат по щам. Но лучше бы все было именно так, как говорил Борис и как я себе это представлял.
Впереди замаячило заброшенное здание. По нему змеилась трещина, деля его на две части, крышу с левого крыла сорвало минувшим ураганом, над правым она сохранилась. Там и жили бездомные дети, которых я спас от мороза.
Когда до бомжатника осталось метров десять, мне навстречу вышел Бес.
— Ты звонил мне? — спросил я. — Хмырь у вас?
Парень кивнул, повернулся к зданию, откуда тянуло дымом, жареным мясом и туалетом.
— Хмырь там. А это кто? — Он кивнул за мою спину.
— Мои друзья. Они подождут, пока мы решим наши дела.
Я обернулся и показал «класс» — дескать, все в порядке, и толпа остановилась.
— Веди, скомандовал я Бесу.
Он не спешил, пришлось добавить:
— Если это именно Хмырь, деньги, которые я давал, твои, и сверху еще накину.
— Пойдем, — Бес поманил меня за собой, и мы вошли в темный вонючий подъезд с обвалившейся штукатуркой, повернули направо.