С отчимом мы вчера договорились именно так.
— А ты?
— А я на мопеде домой поеду. Погода располагает.
Дозвониться замдиру не получилось — видимо, он еще не пришел на работу. Потому мы с Канальей решили сделать так же, как с отчимом вчера: я на мопеде еду на разведку, убеждаюсь, что на заводе чисто, и запускаю Каналью, а сам за территорией караулю серую «девятку».
Замдира был у себя в кабинете — серый, с ввалившимися глазами и посиневшими губами. До того, как переступил порог, я собирался спросить, не приходил ли незваный гость, но теперь выпалил:
— Доброе утро. Вы ужасно выглядите. Вам нужно в больницу.
От удивления он закашлялся, да так музыкально, что и человек, не имеющий отношения к медицине, с уверенность скажет: у него как минимум бронхит, а посиневшие губы намекают на кислородное голодание. То есть скорее всего имеет место воспаление легких.
— Мне вроде полегче, — прохрипел он. — Температура снизилась. На больничный нельзя! Кто же семью будет кормить?
На языке вертелось, что если он помрет, то тогда точно семью некому будет кормить, но я промолчал.
— Цена на муку та же? — спросил я.
— Да. На сколько денег закупите?
— На миллион, — сказал я и уточнил: — Вам нужны железобетонные изделия? В обмен на муку по цене ниже рынка.
Красные уставшие глаза Антона Петровича блеснули.
— Возможно. Надо поговорить с директором.
Я вытащил из рюкзака прайс.
— Вот, посмотрите. Если вы своим сотрудникам выдаете зарплату мукой, можно составить список, кому что надо, я пригоню грузовик со всяким-разным, который потом увезет муку.
Замдир просмотрел позиции, отложил прайс.
— Нормально. Приемлемо. Кстати, тот человек больше не появлялся.
— Спасибо. Значит, напарнику можно ехать. Но прежде мне надо сделать звонок. Очень надо.
— Пожалуйста. — Антон Петрович подвинул ко мне телефон, посопел немного и спросил: — Точно на миллион? Можно оформлять?
— Точно, — кивнул я, и замдир направился к выходу, говоря: — У тебя есть десять минут.
Хлопнула дверь. А на меня напал ступор. Вчера казалось, что нет ничего проще этого звонка. Сейчас же затея казалась тупой. «Здравствуйте, господин Демирчян! Ваш внук хочет меня убить». Тьфу! Что же придумать такое убедительное?
Представиться милиционером? Инспектором по делам несовершеннолетних. Да. Запугать их, что Артурчика посадят за покушение на убийство такого-то, то есть меня. Типа поймали Хмыря, он дал показания и указал на Артура…
Нет, бред, звонили бы его родителям, а не двоюродному деду, которому, возможно, вообще нет дела до отбитого внучка.
Или рассказать, как есть? А дальше все зависит от того, насколько Артур дорог Сарику. Если деду на него плевать, то никакие ухищрения не помогут. Вдохнув и выдохнув, я принялся крутить телефонный диск. Чего, собственно, психовать? Может, никто вообще трубку не возьмет?
Однако ответили мгновенно. Мягкий женский голос уронил:
— Алло?
— Здравствуйте, — проговорил я, облизнув враз пересохшие губы. — Это номер семьи Демирчян? — Спросил я, понимая, что вообще ничего про них не знаю, как и не знаю, Сарик — это полное имя или уменьшенное.
— Совершенно верно.
— Мне нужен хозяин. Позовите его, пожалуйста. Дело важное и деликатное.
— Скажите, пожалуйста, что именно это за дело. Саргис — человек занятой.
Что это за тетка? Домработница? Жена? Дочь? Спрашивать: «С кем я разговариваю» — неэтично. Придется решать все вопросы с ней.
— Дело касается Артура Демирчяна. Он попал в скверную историю, которая может для него закончиться уголовной статьей.
— Минуту, — все так же мягко сказала она.
Некоторое время царила тишина — видимо, женщина пошла звать главу клана, который, слава богу, оказался на месте.
— Да! — его голос был громким, властным, почти без акцента. — Вы кто?
Я повторил все то, что говорил женщине, и углубился в тему:
— Меня зовут Павел Мартынов. Несколько дней назад меня чуть не убили три человека, которых я не знаю. На следующий день напали на моих друзей, угрожая расправой. После проведенного расследования я выяснил, что этих людей нанял Артур Демирчян…
— Артур⁈ — в голосе Сарика закипело возмущение. — Артур — во всех отношениях положительный парень! Он не мог такое устроить. Артур — отличник, готовится к поступлению в медицинский на хирурга. О чем вы говорите? Какое покушение?
— Его могли обмануть касаемо меня, — продолжил я. — Потому что меня не за что убивать, вот правда! Я был в ужасе и возмущении. И мне очень хотелось бы поговорить с Артуром, возможно, в вашем присутствии, чтобы он не совершил непоправимое. Мой отец милиционер, может, вы слышали о нем, это Роман Мартынов. Очень не хотелось бы подключать милицию.