Наташка достала литературу, демонстративно выключила телик, и я услышал, что в прихожей звонит телефон. Первой к нему успела мама, крикнула из прихожей:
— Павлик, это тебя! Кажется, твой компаньон.
Я слетел с дивана и взял трубку из ее рук. У Канальи сложный и ответственный день, связанный с покупкой земли для мастерской.
— Все сделал, — отчитался Каналья. — Все узнал. Все готово к сделке. Как будем оформлять?
Вспомнилась тетя Ира, ненавидящая меня. Потом вспомнился бабушкин сердечный приступ. Она — человек пожилой, не дай бог с ней что-то случится, и придется долго судиться с наследницей. Подключать маму как моего представителя? Ведь Каналья тоже смертен, и лет ему немало.
Или хрен с ним, пусть оформляет на себя, потом оформим АОЗТ и сделаем бабушку соучредителем? Так проще всего. Да, риск. Но деньги-то пока небольшие…
— Покупай на себя, — решился я. — Потом провернем операцию с фирмой. Надо только юристов найти…
— Нашел. Оформление займет около месяца. Давай так, я вношу задаток, хозяин ждет два месяца, и все делаем уже правильно. Геморрой беру на себя.
— Оптимально. Спасибо, Алексей.
Похоже, скоро наметится еще одна стройка, в этот раз — ангара, и будет работа алтанбаевцам и Сергею.
— Так что, завтра работаем? — уточнил я.
— В том же месте, в тот же час! — с готовностью ответил он.
Глава 10
Это ты мне?
Работу мы с Канальей закончили в пять вечера, и на участок я попал засветло.
Все было сделано, опалубка установлена, осталось залить ее и будущий фундамент бетоном. Наташка была тут же. Они с Сергеем жарили шашлык, а алтанбаевцы роились вокруг, как стая голодных ос, обильно орошая мой участок капающей слюной. Даже моё появление не отвлекло их от предвкушения предстоящей трапезы.
Мангала, естественно, не было. Просто обложили камнями клочок земли, и сейчас на этих камнях лежали шампуры. Мне-взрослому безумно нравилась походная романтика, нравилось создавать кострище и жарить мясо именно так, причем не на покупных углях, а на дровах, которые найдены поблизости.
Сейчас все натурально-естественное, никаких покупных углей и дров. Но не потому, что так хочется, а просто другого-то и нет.
Стол установили, положив свободные доски на кирпичи и накрыли клеенкой, поверх которой стояли консервированные помидоры и огурцы, был нарезан хлеб и в кастрюле паровала картошка.
Только Натка мною заинтересовалась, шагнула навстречу и проговорила:
— Договорилась смотреть квартиры. Одна двушка там, где живет Лихолетова, туда нам в восемь. Вторая — часть дома прямо вот тут, она кивнула назад. Сказала, в полвосьмого придем. Этот дом прям хороший, и цена — двадцатка.
— А телефон есть? — спросил я.
— Есть! Правда, в соседнем доме у хозяев, но поставить второй нам разве сложно? Ну, чтобы линия и номер одна, и в очереди не стоять.
Тонкости были мне неизвестны, и я сказал:
— Ну, не знаю. Комнат сколько? Туалет на улице?
Сегодня мой заработок составил восемьсот пятьдесят тысяч. С такими деньгами да в наше время возможно все.
— Две изолированные и маленькая проходная. Туалет — да, они в домах везде на улице. Еще есть полдома, мы вчера его обсуждали, это недалеко от Карасей и от твоего участка. Его с холма должно быть видно, если подняться.
— Быть соседом Карася — такое себе.
— Ну и фиг с ними! Че он тебе сделал? Дурак и дурак.
— Задолбает душевной простотой, в гости ходить повадится, — предположил я.
— Так пошлем!
— Ну что, саранча, готовы? — крикнул Сергей, переворачивая шампуры. — Через пять минут снимаю мясо с огня.
Я сел на корточки рядом с кострищем. Мясо, нарезанное кусками среднего размера, уже покрылось золотистой корочкой. Кипящий жир стек по кусочку лука, собрался в каплю, упал. Зашипели угли, вспыхнул огонь — Сергей тотчас брызнул водой, и задымило. Дым, естественно, потянуло на сидящего в статичной позе, то есть на меня.
Заурчал живот, ему ответил чей-то еще, и началась перекличка. Картина маслом: «Стая голодных животов слеталась к шашлыку, тоскливо курлыча».
Алтанбаевцы столпились за моей спиной, наблюдая за сакральными действиями Сергея. Я поглядывал на них и жалел, что нет Бориса с фотоаппаратом. Этот пикник для них — чудо, настоящая роскошь. Шампуров было десять, соответственно, мяса ушло четыре килограмма, это тысяч на двенадцать — недопустимая роскошь. Алтанбаевцы никогда не побывали бы на настоящих шашлыках, если бы не я. Это действие и воспринималось ими как чудо. Настоящее мясо! Да много как, нажраться можно от пуза!