Гайде посмотрела на меня как на безумного.
— И теперь главный вопрос. Кто к нам пойдет при тотальном обнищании населения, когда людям есть нечего?
На стол легла рекламная газета с объявлением о продаже «КАМАЗа» отчима.
— Мы должны попытаться, — я расправил газету. — Вот тут будет наша реклама. Люди никогда не экономили на здоровье и, как вы говорите, вынуждены платить в любом случае, при этом они чувствуют, что деньги в бесплатных учреждениях у них вымогают, а хамят по привычке. Как там в анекдоте? «Здравствуйте, бесплатный доктор!» «Здравствуйте, неизлечимый больной!» Вы покажете хорошее отношение и профессионализм, и люди пойдут, ведь толковых специалистов мало.
— Потому узкие специалисты нам тоже нужны. Хирург, невропатолог, гинеколог. Я найду толковых врачей, они есть. Но поначалу придется направлять к узким специалистам в других местах, желательно — практикующим врачам из стационара. — Гайде открыла тетрадь в середине, там преобладали цифры. — Допустим, мы не будем работать в минус. Допустим, прием будет стоит две тысячи. Я могу принять в день десять человек. Двадцать тысяч. Двадцать дней — четыреста тысяч, двести долларов, грубо говоря. Из них расходов как минимум на сто: заплатить стерилизационной, лаборатории, мне. Еще ж медсестра мне нужна. И аренда немаленькая. Ну и получается сто долларов дохода, если не меньше. Это с учетом полной моей загруженности, а в этом я сомневаюсь.
— Уколы бесплатно, что ли? — возмутилась мама. — Сто рублей внутримышечная инъекция советским шприцем, триста — одноразовым. И никакой ваты и бинта со спиртом не надо нести километрами, это все с нас. Так и выйдет, что и медсестра себе на зарплату заработает. А искать никого не надо, я с тобой, Гайде. А еще ж внутривенные есть, я их хорошо умею! За них, если на дому капать, минимум тысячу берут, и это без самой капельницы.
Маму идея тоже захватила.
Вспомнились современные московские клиники, компьютеризированные, с ресепшеном, и аж неловко стало, что мы тут тужимся и, по сути, собираем самолет на коленке.
Но вдруг дело пойдет, и у нас тоже так будет? И я смогу выделить бесплатные приемы хотя бы для знакомых моих друзей, которые действительно нуждаются.
— Помещения я нашла через знакомую в санэпидемстанции, — продолжила Гайде. — На Ленина четыре комнаты. На Пушкина целый этаж. И возле администрации, четыре комнаты. Все они подходят, но требуют ремонта. Я склоняюсь к четырем комнатам с заделом на будущее.
Представив, сколько Гайде уже сделала, сколько инстанций оббегала и времени потратила на наш проект, я мысленно расслабился, сомнения отпали полностью. Она тоже хочет сделать мир лучше. Если бы для нее главным были деньги, она обсуждала бы сейчас свою зарплату и пыталась выбить процент побольше.
— В этом я полностью полагаюсь на вас! — улыбнулся я.
Вот такого человека я искал! И теперь был уверен, что дело пойдет.
— Спасибо, Гайде Синаверовна! — улыбнулся я. — Вы проделали колоссальную работу. Но больше спасибо за то, что вы есть. А значит, есть врачи, которые живут своей работой и помогают людям. Есть учителя, которые не уходят на рынок несмотря ни на что.
Вспомнился Наташкин Андрей, беда которого именно в том, что он находился на своем месте, но не мог прокормиться. И сколько таких Андреев!
После того, как обсудили дела, мама попросила погадать ей на кофейной гуще. Оставив ее с приятельницей, я побежал искать кафе для проведения дня рождения. Хорошо, что маме интересно с Гайде, мне она очень понравилась.
Что касается праздника. Вчера мы с Ильей до ночи придумывали, как развлечь толпу. Набросали план конкурсов. Ведущей вызвалась быть Наташка. А я все думал, приглашать ли алтанбаевцев. Если площадь кафе позволит, почему бы и нет? Стараясь понравиться Наташке, они будут полностью контролируемыми. Пусть привыкают к общению с нормальными людьми, правда, пока сидя за отдельным столиком.
Соответствующих заведений в городе было раз, два и обчелся. Армянский бар, где у меня чуть не отобрали кофе, я сразу же отмел, все злачные места, что выросли в девяностые и обрели дурную славу — тоже. В итоге — оставшееся еще с советских времен кафе-мороженица «Алеся», кафе «Театральное». Из приличных заведений это все. Ну не в стрип-клуб же их вести? Некоторые деятели, конечно, будут довольны, но…
Кафе «Алеся» находилось посреди аллеи возле кинотеатра, круглое и приметное, обожаемое местными детьми, потому что тут можно было поесть местное мороженое в красивых стальных мороженицах. Сам я был тут лишь дважды и в детстве мечтал, чтобы мама организовала мне день рождения именно здесь, потому это заведение было в приоритете.