А дальше мы выполняли метания, прыжки и бег. Прыжки мне не давались, зато мяч я метнул дальше всех. Чумные братья не дорывались и не подкалывали.
Только в пропахшей потом раздевалке ко мне подошел Чума и толкнул в грудь.
— Ну че, Мартышка, на трубы?
Я отпихнул его.
— Прощайся с зубами, гнида ты бубонная.
— Чет ты какой-то весь из себя уверенный, — вставил шпильку голый по пояс Райко, длинный и тощий, как многие в этом возрасте.
— Ты еще не понял, что расклад изменился? — спросил я, решив не переодеваться.
Если будем валяться по земле, угроблю новую рубашку.
— Ты не много ль на себя берешь? — Ко мне шагнул Барик, ударив кулаком о ладонь.
В раздевалку ворвались шестиклассники, и Чума положил ему руку на плечо со словами:
— Лошье лошьем и сдохнет. Ждем вас на трубах.
Барик обратился к Рамилю:
— Черножоп, ты штаны не намочил?
Рам ринулся к нему, но Серега выскочил за дверь, разбросав шестиклашек, как кегли
Наша компания неторопливо вышла из раздевалки. Гаечка нас ждала возле входа в столовую и отчиталась:
— Девки все за нас, кроме Баранессы и Семеняк, которые пытаются переманить Попову. Если переманят, Белинская с ними автоматом. Они все придут смотреть бой. Вы как, готовы?
Я кивнул, Рам сосредоточенно засопел.
— Рамиль, переводи бой в партер, — посоветовал я. — Рви дистанцию, вали Барика и — болевой. Он боксер и полный профан в борьбе.
— Так и думал сделать, — кивнул Меликов и кровожадно улыбнулся.
— У тебя ж рука, — напомнил Илья. — Я бы не стал драться.
— Фигня, там же трещина была, а не перелом. Заросло, как на собаке.
Илья покачал головой, его поддержал Чабанов:
— Илюха дело говорит.
Рамиль сверкнул глазами и оскалился:
— Да насрать! Сломает руку — зубами его рвать буду. Сука задрал!
И я понял — он не остановится, бесполезно и пытаться.
Мы молча вышли из школы и направились к трубам. Я очень надеялся, что Чума и в этот раз не придет, но зря: там уже роился народ. Я разглядел чумных братьев и Синцова, Каюка, нескольких семиклашек и старшаков, наших мажоров и Памфилова.
— Блин, капец, как на ринге, — прошипел Меликов.
— Ссыкотно что-то, — призналась Гаечка, — за вас.
Нас заметили издали. Засуетились, зашептались. Чума замахнулся и запустил в нас каштан. Не попал. Борецкий повторил — Илья отбил снаряд рюкзаком. Ожидая обстрел, мы все ускорились, выставив рюкзаки, как щиты, но старшаки не дали Чуме беспредельничать.
— Нечестно… — донеслось до моего слуха.
Ну, хорошо хоть рефери беспристрастные. Или нет? Или ждать сюрпризов?
Глава 6
Кто подставил кролика Роджера?
Заведовал мероприятием не Чума, а одиннадцатиклассник Афоня: высокий, длиннорукий, с заячьими глазами, в кожанке не по погоде. Он ткнул пальцем в меня, потом в Рамиля.
— Мартынов, Меликов, так?
Мы подтвердили, он кивнул.
— Мартынов против Чумакова, Борецкий против Меликова? — Афоня посмотрел на Рамиля с сочувствием, готовься, мол, малой, хана тебе, на меня — с интересом.
Подтвердили оппоненты.
— Правила такие, что правил нет, — объявил Афоня, прохаживаясь вдоль сваленных кучей рюкзаков, куда и мы с Рамилем определили свои. — Но — подручные средства не использовать. Бой считается завершенным, когда я это решу. Возражения есть?
Голос подала Гаечка:
— Меликову недавно гипс сняли, Барик его на понт взял…
— Ну кто тебя просил! — всплеснул руками Рам.
Барик выкатил глаза и заорал:
— Как на турниках — так здоровый, а как драться, так сразу заболел. Нормально все с ним.
— Нормально, — подтвердил Рамиль.
— Претензия отклоняется! — махнул рукой Афоня, не глядя на насупившуюся Гаечку.
Рамиль выдохнул облегченно: его репутации больше ничего не угрожало.
— Ну че уж? Когда уж? — пританцовывая, спросил Барик.
— Да скоро. — Афоня кого-то ждал, встал на цыпочки, увидел приближающихся сюда десятиклассников. — Вот мы и в сборе. Новенькие, ставки все сделали?
— А надо? — прищурилась Гайка. — У меня нет денег.
— Типа да, — ответил низкорослый верткий приятель Афони, Ара, недурственный боксер, который за школу частенько выступал.
— Не гони, Ара. Необязательно, — опроверг его слова Афоня, заметил наших девчонок, которые тоже хотели посмотреть бой. — Чума, какого хрена ты сюда курятник притащил?
— Они сами приперлись, — ответил за кореша Барик. — Их никто не звал.
— Только не говори, что из-за них — отмена боя, — взмолился Райко.
— Отмены не будет, — успокоил его Афоня, раскинул руки, отгоняя зевак. — Освобождаем площадку!