— Компот на ходу допивал, но ради счастья видеть вас готов и не на такое, — ответил я тоном, ясно дающим понять, что это не комплимент.
— Не ёрничайте, — строго отозвалась девушка. — Я ваш наставник, а не подружка. Зовут меня Шушаника, и да, это настоящее имя. Вариант Сюзанны. Родители выпендриться решили. Садитесь, — она указала на кресло справа от себя. — Нужно обсудить вашу дальнейшую деятельность.
— Как вас называли в школе? — спросил я, садясь. — Шуша?
— Да, но мы не в школе. Так что предпочитаю полный вариант имени. Впрочем, мы до этого ещё не дошли, поэтому обращайтесь ко мне «товарищ Потапова».
— Хорошо, без проблем. Значит, вы будете меня всему учить?
— Всему, что понадобится, чтобы стать хорошим агентом КГБ, — уточнила девушка.
— А вы сами-то не рановато стали наставником? — спросил я, глядя на собеседницу с сомнением.
— Знаете, как говорят: молодой, да ранний, — не смутилась девушка.
— Вундеркинд, значит?
— Вроде того. К тому же, я старше, чем кажусь. Но это к делу не относится. Раз меня назначили, значит, так тому и быть. Или у вас имеются возражения против моей кандидатуры, товарищ Громов?
— Если вы действительно можете помочь мне развиться, то никаких.
Блондинка кивнула.
— Вот и отлично. Меня проинформировали, что ваш ранг определить не удалось. Прежде я с подобным не сталкивалась.
Я развёл руками.
— Ничего не могу на это сказать, к сожалению. Сам удивлён.
— Ну да, — проговорила Потапова, задумчиво постучав себя согнутым указательным пальцем по щеке. Глаз при этом с меня не спускала. — Ладно, разберёмся. Предпочитаю выяснять такие вещи на практике, — она вдруг резко встала. — Идёмте!
— Куда? — спросил я, тоже поднимаясь.
— На специальный полигон. Для каждого класса менторов в лагере оборудовано место, где проводятся тренировки. В целях безопасности для окружающих. Вы у нас менталист, так что ничего страшного случиться не должно, однако правила есть правила.
Мы с Потаповой прошли через территорию базы в сторону дубовой рощи, за которой оказался ряд зданий, похожих на самолётные ангары. Моя наставница ввела возле двери пятизначный код, и дверь плавно отъехала в сторону.
— Свет! — скомандовала девушка, и в помещении тотчас вспыхнули лампы.
Окон в здании не было, пол был залит бетоном, мебель отсутствовала.
— Это место для тренировок, а не для отдыха, — проговорила, шагая к центру, Потапова.
Словно мысли мои прочитала. Стоп! Или действительно почувствовала, о чём я подумал⁈
Вообще, логично: наставник менталиста должен быть менталистом. Иначе какой смысл?
— Что мы будем тут делать? — спросил я, осматриваясь.
Голос гулким эхом разносился под сводом.
— Угадывать, кто что подумал, конечно, — ответила девушка, разворачиваясь ко мне лицом. — И мешать друг другу это делать.
Я невольно усмехнулся.
— Стоило ли для этого тащиться сюда? Мысли почитать мы и у меня в комнате могли.
— О нет! — с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, покачала головой блондинка. — Это было бы слишком просто. И в то же время малоэффективно. Без мотивации раскрыть потенциал трудно. Нужен стимул.
— И какой тут стимул?
— Да очень простой! — сделав быстрый шаг вперёд, Потапова резко залепила мне носком армейского ботинка в коленную чашечку.
Охнув от боли и неожиданности, я неуклюже попятился. Какого хрена⁈
— В бою с превосходящим в силе или умении противником менталист либо способен предугадать его действия и предвосхитить их, либо проигрывает, — наставница начала обходить меня справа. — При этом он вынужден использовать свою силу на полную катушку. Я буду выставлять ментальные блоки разного уровня, так что вскоре мы определим, какой у вас ранг, товарищ Громов! И да, вы уж постарайтесь, потому что инвалидам тут не место.
С этими словами Потапова ринулась в атаку так стремительно, что мне пришлось забыть о боли в колене и сосредоточиться на обрушившемся на меня граде сильных и быстрых ударов. Метила наставница, в основном, по болевым точкам, явно считая, что страдания заставят меня приложить больше ментальных усилий, чтобы прочитать её замыслы.
Проблема была в том, что я не планировал раскрывать свой истинный потенциал. Вот только Потапова не щадила меня, и почти сразу стало ясно, что-либо я выложусь по полной, либо слягу на несколько дней. Будут ли в лагере ждать, пока я приду в форму для продолжения обучения? Уверенности в этом у меня не было.
Так что невольно я оказался перед сложной дилеммой, решить которую предстояло, параллельно отбиваясь от наставницы. Которая дралась, словно сумасшедшая фурия, задавшаяся целью меня прикончить!