– Ну, а почему же тогда подобного не случается в обычной жизни? Не скажу, что всегда, но бывало, что я также всецело отдавался чему-то одному.
– Этому есть два объяснения. Во-первых, в обычной жизни внимание игрока слишком распылено, даже когда он чем-то всепоглощающе увлечен. Но общая тенденция все же наблюдается – частично теряются детали, которые при прочих условиях были бы им ухвачены. А во-вторых, слои, в которых разворачиваются линии жизни, твои во всяком случае, имеют очень низкую частоту вибраций. То есть на все нужно больше времени. Из-за чего эти слои и кажутся застывшими, неизменными.
Я по привычке хотел возразить, слишком иррациональным и диким мне казалось то, что говорил старик. Но какой-то своей частью (очевидно той, которую представлял этот старик) я чувствовал, что это правда.
– Скажи, а что находится на остальных этажах дома?
– Другие твои уровни.
– Например какие?
– Уровень эмоционального тела, уровень ментального тела, другие твои проявления в мирах с большей частотой вибраций, уровень сердца, уровень…
– Ну все, хватит!
Мне надоел этот чертов дом. Какой в нем прок? Удивительно, но мне вдруг дико захотелось обратно, в свою квартирку, поваляться на диване, выпить холодного пива, прогуляться по лесу. Пребывать в мире, в котором ничего нет, где всепоглощающе НИЧТО лишает важности радость, печаль, смех, слезы – на редкость скучно. Я вдруг понял наконец, в чем смысл жизни, в чем смысл разыгрывания бесконечных переплетающихся паутин судеб…
– Я хочу домой… – мои слова прозвучали скорее как мольба, чем как желание.
– Ну так иди.
– Что, и дверь можно выбрать любую?
Старик лишь кивнул.
Я не сомневался. Я точно знал, куда хочу вернуться.
– Скажи, а другие параллельные мои жизни – будут существовать?
– Разумеется.
– А в каждой я буду все помнить?
– Это уж как пожелаешь.
Странно, но только одну жизнь я хотел прожить осознанно.
***
Открыв глаза, я увидел свою квартиру. В воздухе еще пахло духами Мэри.
Рядом на кровати лежал её телефон.
В дверь позвонили. Я захватил забытый Мэри телефон и пошел открывать.
Она стояла на пороге с распухшими от слез глазами.
– Я …
– Вот, – я протянул ей телефон. – Позволь еще на прощанье обнять тебя?..
Мэри промолчала. Я знал, что никогда ее больше не увижу, и что есть мочи обнял ее. Она не противилась.
__________
Когда шаги Мэри перестали слышаться, я вернулся в квартиру.
Я отпустил её, ведь для того, чтобы любить человека, не обязательно просыпаться с ним в одной кровати.
Сев на то самое место, где она сидела перед уходом, я посмотрел в окно. По небу безмятежно плыли облака. Они-то уж точно знали цену настоящего.
Я подошел к окну и распахнул его настежь, впервые за много лет, и тут же ворвался ветер.
Вот, чего мне действительно так не хватало – ветра.
Ветра, который бы внес свежесть в мою затхлую квартиру, ветра, который бы внес свежесть в мою затхлую жизнь.
Он трепал мои волосы, и я чувствовал его прикосновения не только на своей коже, но и на своей душе: он сдувал пыль былого с настоящего, обнажая всю его прелесть. Что и говорить, под пеплом прошлого сложно различить красоту настоящего.
Удивительно, но меня больше не беспокоила вся та метафизическая муть, что приключилась со мной. Сон ли это или я правда побывал там, за чертой – мне было совершенно не важно. Я знал наверняка: настоящий я – вот тут, сейчас, а не где-то там. И с жизнью может происходить только одно – она продолжается, несмотря ни на что. Вопрос лишь в том, пойдешь ли ты за ней или похоронишь себя под горами пепла.
Ветер трепал мне волосы, а большего я и не желал.
Я обрел долгожданный покой.