Истреблением занимался около сорока минут. Честно говоря полегчало. Особенно после того, как около одного из трупов нашел потерянный мешочек, но заглянув внутрь понял, что есть там уже не чего. Все грязное, в слюнях… Мерзость в общем. Снова взгрустнул.
Однако потери потерями, а идти надо, профессор дал четко понять, что в эту зону за мной никто не приедет. Это нужно готовиться отправлять зонды составлять карты аномальной активности и лишь после этого двигаться по безопасному маршруту. И где их предусмотрительность была, когда я в самолёт залазил? Сейчас бы спокойно летел в сторону города с нужными Биллу документами и результатами испытания летательного аппарата. И печеньки бы тихонечко грыз…
Путешествие было более чем скучное. После последних излишне активных часов все время хотелось в кого-нибудь выстрелить или от всей души пнуть в мерзкую рожу. Но к моему великому сожалению вокруг было абсолютно пусто… Как в пустоши в общем… Потому из развлечений был лишь футбол каменными мячиками, что красиво и далеко летели получив знатный пинок от моей ноги. Правда такое развлечение мне вскоре наскучило и через двадцать минут я уже просто бежал в ту сторону, куда указывал навигатор. А ещё это вездесущее чувство голода и холод, что всячески отбивал любое желание высовывать голову из теплого гнёздышка….
Привал сделал через пятьдесят километров пути. К этому моменту организм просто кричал о том, что пора бы немножечко подкрепиться. Да и место для отдыха нашлось весьма приличное в виде большого кратера. Там теплее, конечно, не было, но зато полностью отсутствовал ветер и росла небольшая рощица из корявых полуголых деревьев, что всё-таки смогли приспособиться к суровым условиям пустоши.
Разжёг костер, снял шлем и приволок огромное бревно. Изначально планировал использовать его как лавочку, но находясь в броне понял, что большого смысла в этом все рано нет. Хорошая теплоизоляция прекрасно сохраняла тепло позволяя спать на морозе под открытым небом, а тут, возле огня, было теплее, чем даже нужно.
Немного подкрепился разогретой на открытом огне консервированной едой. Приятное послевкусие от смеси запаха дыма и аромата специй и приправ приятно будоражило рецепторы, заставляя улыбаться после не самого простого дня. Впитывая тепло костра я загляделся на яркие язычки пламени. Красные, белые, оранжевые и жёлтые они хаотично мерцали в наступающем полумраке, напоминая собой яркую мозаику, что складывалась в причудливые узоры и образы. Я пригляделся… Вроде ничего особенно, а сердце все равно наполнялось теплом поглощая приятные очертания чего-то далёкого, неведомого, но такого близкого сердцу. На мгновение показалось, что я увидел там чье-то лицо оплетенное густой копной огненно-красных волос с глазами, что были яркие словно вспышка света. Лицо улыбалось…
Временную идиллию прервал громкий рев. Я повернулся в сторону звука и увидел огромного бурого медведя стоящего на краю кратера на задних лапах. Оно нелепо покачивался из стороны в сторону и водил по воздуху огромным черным носом. Видимо его привлек запах разогретой мной пищи. Издав ещё один рев он опустился на четыре лапы и стал осторожно соскальзывать с обрыва вниз. После чего снова встал на задние лапы и снова принялся втягивать ноздрями воздух.
На всякий случай окутался щитом и надел шлем. Сканер мерзко запищал извещая о приближении противника. Ждать пока тонна мышц разгонится в мою сторону и начнет давить меня массой не стал. С такими габаритами даже в титановой броне будет проблемой справиться с ним в ближнем бою. Тем более выйти из этой битвы без увечий.
Решил сделать предупредительный выстрел. На сколько я помнил медведи очень восприимчивы к громким звукам. Поэтому обычно они стараются уйти и не связываться с неизвестным противником. Но этот оказался не так-то прост. Ощутив рядом с собой краткосрочную огненную бурю вызванную взрывом плазменных сгустков он лишь сделал несколько шагов в сторону, а потом в развалочку отправился ко мне. Я выставил вперёд свое оружие готовясь сделать ещё один выстрел.
— Не стоит, дружище, я тебе не по зубам, — я произнес это спокойно глядя в глаза сквозь призму защитной затемнённой мембраны шлема. Странно. Страха перед ним я не испытывал, а ведь должен как минимум опасаться. Разве что мысли стали тяжелей, будто я пытался запусти заржавевший механизм. Бурый, будто услышал меня и как-то слишком осознанно посмотрел мне в лицо. Его бездонные черные глаза не выражали и толики страха. Он просто смотрел словно пытаясь разглядеть меня изнутри, понять. Шумно выпустив белесый пар из ноздрей он медленно развернулся и побрел назад, потом ловко взобрался на крутой обрыв и растворился в сумерках.