Однако все изменилось после первого и похоже очень неожиданного для нее оргазма. Прочувствовав всем телом, что хорошо может быть даже, когда все плохо, неудобно и больно девочка вошла во вкус и вместо сопротивления начала проявлять разумную и очень приятную инициативу особенно своими пухлыми влажными губками, что были буквально созданы для телесной любви.
В общем Адель загорелась жаждой экспериментов предлагая себя во всех позах и местах, с каждой минутой расширяя границы доступного и познавая новое и новое. Конечно, человек привыкший исключительно получать удовольствие от партнёра мало что понимал в его доставлении. Ее неумелые попытки вряд ли бы смогли кого-то удивить, но именно в этой неопытности и был свой непревзойденный шарм, что лишь сильнее возбуждал и распалял и без того горящее адское пламя.
Единственной ее ошибкой в порыве страсти была просьба не сдерживать себя, а показать все свое животное нутро. К этому моменту она уже не стесняясь тонких стен и наверняка все слышащих соседей, оседлав меня, кричала от удовольствия, жадно глотая воздух открытым ротиком. Иногда падая на мою вздымающуюся грудь начинала осыпать горячими поцелуями все до чего могла только дотянуться и даже в полной темноте я видел какое она получает от этого удовольствие.
Схватив ее за тонкую талию и сбросив с себя я грубо вошёл сзади вызывая приступ очередных стонов. Она упёрлась лицом в подушку и стиснула зубы ощущая безжалостные резкие рывки. И тут, на пике нашего общего наслаждения ее начало трусит так, что от неожиданности я даже не сразу понял, что происходит. С широко открытыми глазами она завалилась набок, стала извиваться и дёргаться какими-то нечеловеческими ломаными движениями. Она не могла сказать ни слова и лишь безмолвно застывшие губы и слезящиеся глаза умоляли прекратить эту пытку.
Я убрал руку держащую ее за горло и отпрянул, наблюдая как гримаса нечеловеческой боли постепенно сходит на нет. Лишь увидев голубые змеевидные отблески по всей левой руке я понял, что случилось. Вероятно, это был пробой питающих магистралей и свободные от замкнутых контуров разряды направлялись исключительно в Адель.
Девушка посмотрела на меня глазами полными слез и страха, на ватных руках и ногах медленно отползла подальше, не отрывая от меня глаз. Какое-то время она просто сидела в молчании и опасливо покашивалась то на меня, то на дверь пока наконец не пришла в себя.
— Сука! — гневно процедила Адель. — Ты испортил лучший оргазм в моей жизни!
Понимая, что сам того не желая я допустил серьезную оплошность, решил попробовать исправить положение и немного сгладить негативное впечатление от нашего знакомства. Учитывая, что свою вину за дерзость она уже искупила… дважды… то пришел и мой черед. Попробовал, как мог окружить заботой, лаской, накормить, напоить, ну и в постель хотел затащить ещё раз, но уже исключительно для удовлетворения ее и ее желаний. Никого результата я не добился, слова мои никто не слышал, а прикасаться к ней мне уже не позволяли. Да что там прикасаться — даже подходить ближе чем на метр было нельзя.
Однако одно желание Адель я всё-таки исполнил. После всего пережитого ей очень хотелось выпить чашечку кофе, ну я и налил. Мы неторопясь выпили его, смакуя чудесный аромат. Причем ей так понравилось, что она попросила налить ей вторую чашечку и лишь расправившись с ней схватила свои ключи и практически пулей вылетела из квартиры.
Уже закрыв дверь и, размаренный сексуальными баталиями, распластавшись на кровати, я почувствовал что-то неладное. Растущая температура тела, учащенное дыхание и сердцебиение, ну и непреодолимое желание вернуть Адель обратно в постель заставили задуматься о причинах такого состояния.
Выйдя по наитию на кухню, я взглянул на упаковку кофе. Это был не простой магазинный суррогат, а обычный пластиковый контейнер с непонятным набором букв и цифр. Вспомнив, где последний раз видел нечто подобное я рванул на улицу, но естественно не успел. Автомобиля моей гостьи уже и след простыл, а значит помочь ей и принять удар нарастающего возбуждения на себя я уже не мог. Ну что ж, мою новую знакомую сегодня наверняка ожидает длинная распутная ночь в объятиях первого попавшегося мужчины, а может и не одного. Если уж небольшая чашечка на мои сто с лишним килограмм давала излишне бодрящий эффект, то что будет с хрупкой девушкой от двойной дозы и вдвое меньшей массой даже предположить страшно. Зато на старости лет будет что вспомнить, хе-хе.
Время было позднее и по-хорошему нужно было ложиться спать, но сон никак не шел. Взбудораженное препаратом сознание было готово исключительно к активным действиям, поэтому мешалось и раздражало практически все: мягкая кровать казалась колючей, шум за окном был нестерпимо громким, свет слишком ярким, а одиночество, дополняемое приятным цветочным ароматом оставленным Адель на потрёпанной постели было просто невыносимым, ну и беспрерывный калейдоскоп плотских желаний прекрасно дополнял эту картину.