Удивительно, но напарник послушался. Вырвал руку, отошел и с грохотом приземлился на стул. Даже глаза на мгновение закрыл, пытаясь совладать с эмоциями.
— Иди, — Исаева устало кивнула докладывающему парню.
Тот сглотнул, отдал честь и выскочил за дверь, а девушка потерла виски.
— Чертов призрак, — прошептала она, возвращаясь на свое место.
Бардак из бумаг на столе раздражал. Девушка едва сдержалась. Хотелось дать волю эмоциям и спихнуть все на пол.
— Он должен был хоть где-то проколоться. Я уверен.
Влада не понимала, как Дамиру это удавалось, но после каждого всплеска ярости он удивительно быстро брал себя в руки. Вот и сейчас снова говорил спокойно и собранно. Уткнулся в компьютер и сосредоточенно что-то читал на мониторе.
Исаева завидовала такому самообладанию. Самой девушке хотелось закричать от отчаяния.
— В том районе много частных магазинов, а значит, камер, — продолжал Миронов. — Он не мог обойти все.
Влада хотела возразить, что очень даже мог и, скорее всего, так и сделал, но промолчала.
Надежда умирает последней. А у них сейчас кроме нее ничего и не осталось.
— Значит так, — капитан взъерошил волосы и поднялся: — Глеб, проверь все записи. К чертям можешь взламывать всё, без ордеров, ответственность я возьму на себя. Найди мне хоть что-нибудь.
Тюрин поспешно закивал, а капитан повернулся к Владе.
— А мы… — с усмешкой протянул он: — Мы с тобой сегодня спать не будем…
Следующие девять часов напарники перебирали информацию по прошлым жертвам. Они негласно выбрали новую тактику — отбросить все, что знали до этого, и пытаться взглянуть на дело свежим взглядом.
Кабинет пропах кофе. Они безостановочно хлестали его кружками. Дамир изредка прорывался начать курить внутри, но Влада настойчиво выгоняла его на улицу. Капитан закатывал глаза, однако слушался и периодически исчезал из кабинета, а потом возвращался, окруженный запахом табака и мятной жвачки.
Время уже давно перевалило за четыре часа утра. Глеб спал за столом, уткнувшись носом в сложенные руки, а Влада и Дамир сидели на полу. Вокруг были разложены снимки и отчеты. Напарники постарались систематизировать их по хронологии и мотиву и теперь тщательно просматривали фотографии с мест преступления. Каждую.
А их было несколько сотен.
Тошнота от огромного количества изображений изувеченных трупов уже прошла. Остались только злость, страх и желание поймать урода, возомнившего себя Богом.
— Стоп, — это была первая фраза, сказанная за последние два часа.
Влада, привыкшая к тишине, вздрогнула.
— Что это за дело? — рука капитана сжала запястье девушки, которая держала очередной снимок.
Исаева нахмурилась, пожала плечами и передала фотографию Миронову, а сама наклонилась за отчетом.
Дамир поднес фото к лицу и внимательно разглядывал его, а девушка задумчиво прочитала:
— Второе дело. Жертва — Ладышева Софья, семнадцать лет. Школьница, была найдена на территории своей школы. — Влада не сдержала усталый вздох: — Диагноз «Деградация человечности».
Она заглянула через плечо Дамира и внимательнее посмотрела на фотографию, но так и не смогла понять, чем снимок привлек его внимание.
— Смотри, — Миронов не стал тянуть и указал пальцем в угол.
Влада прищурилась. Разобрать что-то получилось не сразу, однако, когда получилось, сердце испуганно дрогнуло.
— Черт!
— Вот именно! — Дамир залпом допил остатки холодного кофе из большой кружки и передал фотографию девушке.
Влада схватила ее и принялась внимательнее всматриваться.
Это был снимок комнаты жертвы. В углу на светло-бежевых обоях нечетко был заметен кривой бордовый след, похожий на букву «П». Сомнений, что это — кровь, почти не было. Хотя и доказать это наверняка сейчас невозможно.
— Что это может значить?
— Черт его знает, — Дамир задумчиво листал страницы: — Смотри, тут еще странность — согласно заключению эксперта, девочка получила незначительные травмы незадолго до смерти.