Дети же с самой первой прогулки катались в соседних колясках, играли в песочнице, а через несколько лет пошли в один детский сад, сидели на горшках рядом и дергали за растрепанные косички самых симпатичных девочек в группе.
Потом был первый класс. Второй. Средняя школа. Вместе взрослели, вместе пробовали первую сигарету и первую бутылку пива. Вместе шатались по ночам, сбегали из дома, доводили родителей своими выходками до нервных срывов. Вместе обсуждали девчонок и с упоением хвастались друг перед другом новыми отношениями.
Уже к концу средней школы они стали не просто друзьями, а братьями. И дело было не только в близких взаимоотношениях: в девятом классе родители Кости усыновили Дамира. Осенью того года его отец не успел поменять резину и, вместе с женой, так и не доехал до дома. Автомобиль выбросило с обрыва на крутом повороте.
Вместо новенькой иномарки — груда железа. Вместо счастливой семьи — осиротевший мальчишка-подросток.
Дамир смутно помнил то время. Единственное воспоминание, что осталось с ним навсегда, — скручивающая боль и посеревшие краски окружающего мира. Куда-то исчезло чувство беззаботности. Но зато странно потяжелели плечи, а улыбка еще долгое время оставалась непозволительной роскошью.
Шалопай Дамир стал серьезным, а Костя, переживавший его горе как свое, изменился вместе с ним. Оба перестали курить. Перестали заниматься ерундой. Родители Левакова сразу забрали сына погибших друзей в свою семью. Они так тепло относились к нему, что со временем, уже взрослым, Миронов научился называть их папой и мамой.
Шло время. Боль не уходила, но постепенно приглушалась, позволяя дышать свободнее. Парни учились, готовились к поступлению в университет МВД.
Вместе сдали экзамен. Вместе прошли отбор. Вместе окунулись в студенческую жизнь.
По очереди переживали первую сильную любовь, совершали серьезные ошибки и добивались побед. Вместе прошли через смерть отца Кости, сердце которого неожиданно остановилось во сне. Затем успешно окончили университет и вернулись в родной город — на практику. Стажировались, устроились официально, получали повышения. Часто мечтали, как найдут себе идеальных жен, родятся дети, и они всегда будут дружить семьями. Искали дома, строили планы.
Но жизнь не дала им шанса на счастливое будущее.
Все случилось два года назад, когда Врачеватель вышел на третью Жатву.
Дамир и Костя не знали ничего об этом деле и не должны были работать с ним. Однако в тот год одной из жертв стала их бывшая одноклассница и подруга. Дамир еще до этого постоянно цеплялся с Орловым, который вел дело, и прекрасно знал, какой из капитана «служитель закона». Напарники даже не надеялись, что Саша начнет расследование, поэтому пошли напрямую к майору.
Просьба передать им дело не закончилась ничем. Киреев пригрозил увольнением и велел не совать свой нос куда не следует.
Переубеждать упрямого майора времени не было. Дамир и Костя занялись тайным расследованием. С помощью Глеба и еще нескольких надежных ребят из участка напарникам удалось достать некоторые зацепки по горячим следам.
Это была маленькая, но важная победа. Им удалось вычислить, кто может быть следующей жертвой Врачевателя. А потом и возможное местонахождение маньяка.
Время шло на часы. Для задержания необходимо было получить постановление, но за это время Врачеватель мог уйти. Костя сказал брату идти к майору, а сам собрался поехать, чтобы следить.
Дамиру это не понравилось, но его категорическое «нет» Костя не услышал. Леваков был старше по званию и ненавидел пользоваться этим, но в тот день вынужден был отдать приказ.
У Миронова не осталось выбора. Он и сам понимал, что промедление могло стоить кому-то жизни. Единственное, что хоть немного успокаивало его, — неопровержимость доказательств. Он даже не сомневался, что майор выпишет ордер. Спорить с найденными уликами мог только непроходимый идиот.
И он совсем не ожидал, что все пойдет не по плану.
Майор Киреев прочитал отчет, но вместо подписи разорвал его на части и сжег в пепельнице прямо на глазах Дамира. А затем приказал дежурным запереть капитана на двое суток в КПЗ.
За сорок восемь часов в обезьяннике Дамир испытал столько эмоций, сколько не испытывал, пожалуй, никогда за всю свою жизнь. Парень до крови сбил кулаки, когда лупил решетку, и сорвал голос, пытаясь докричаться до дежурных.