— Я убью его.
— Стоять! — напарник дернулся наперерез.
Успел перехватить ее за локоть и вынудил остановиться.
— Пусти, — девушка сжимала зубы и едва слышно шипела. Гнев рвал ее изнутри: — Пусти меня! Я убью его… Прибью… Еще тогда надо было…
— Влада! — Дамир повысил голос, получилось грозно. — Угомонись!
Рывком дернул ее в сторону и вцепился в плечи.
Девушка не вырывалась, но тяжело дышала. Ярость не находила выхода и бурлила внутри, заставляя покрываться гусиной кожей.
— Он не принял, да? — она сжала кулаки. Подняла голову и уставилась на капитана. Зачем ей ответ, который она и без того знала, Влада не понимала, но упрямо продолжала спрашивать: — Это его инициатива? Все закрыть?
Дамир молчал и внимательно смотрел на напарницу. Плечи горели под его ладонями, словно у них обоих была высокая температура.
Исаева едва не зарычала, когда капитан кивнул.
Слова, что сорвались с губ девушки после, в любое другое время заставили бы ее саму покраснеть. Но сейчас разум заполонял гнев. И она не стеснялась в выражениях.
— Успокойся. — Дамиру пришлось усилить хватку, потому что напарница предприняла новую попытку освободиться. — Влада, уймись. Немедленно. Это приказ!
Последнее он рявкнул, перестав сдерживаться.
Подействовало. Исаева замерла.
Дрожа, подняла руки к горящим щекам и тихо выдохнула:
— Прости.
Эмоции снова поменялись. Неудовлетворенный выплеск ярости сменило отчаяние. Чувство вины комком встало в горле.
— Прости меня, Дамир.
Бессонные ночи, потрясение последних дней, а теперь еще и встреча с Германом, который из-за мести закрыл их расследование.
И во всем виновата она.
Какая глупая мысль.
Где-то далеко на подсознании девушка понимала, что ее вины здесь совсем нет. Но еще не осознавала этого и продолжала казниться.
— Посмотри на меня. — голос Дамира был раздраженным.
Он тоже едва сдерживается, но Влада чувствует, что злость напарника обходит ее стороной. Девушка закусила губу. Трусливо подняла голову.
— Герман, — тихо начала она, — он….
Слова застряли в горле. Заныла рана на руке.
— Что он? — терпеливо переспросил капитан, хотя Исаева чувствовала, как нервно подрагивают пальцы на ее плечах.
— Он…
— Действительно, Влада, что я?
Гость застал их врасплох. Напарники вздрогнули и одновременно обернулись. Герман стоял в дверях, продолжая одной рукой держаться за стальную ручку. Вторую засунул в карман и ухмылялся.
Ухмылялся.
Чертова ухмылка.
До чего же она ему шла. Каким же красивым делала его мужественное лицо. И как же мерзко искривлялась эта красота в глазах любого, кто знал, какое перед ним чудовище.
— Мне тоже очень интересно послушать, что же я.
Взгляд Германа казался ядовитым. Он не пытался скрывать презрение, а победная ухмылка становилась все шире. Дович смотрел на трясущуюся от гнева Владу и наслаждался. Девушка была уверена: еще мгновение, и в кабинете раздастся его довольный хохот.
Но пока стояла тишина. И в этой тишине отчетливо слышалось, как тяжело дышит Исаева.
Дамир, который при разговоре с напарницей наклонялся к ней и заглядывал в глаза, наконец выпрямился. Убрал руки с плеч девушки и обернулся, а Влада теперь не ощущала на себе взгляда Довича — весь удар на себя принимал Миронов.
Капитан засунул руки в карманы, расслабленно опустил плечи и холодно кивнул вошедшему.
— Чем обязаны, майор?
Казалось, разозлиться сильнее уже невозможно, но Владу будто окатили холодной водой. Девушка вздрогнула и шагнула в сторону, чтобы снова видеть Довича.
— Что? — сипло переспросила она, сжимая дрожавшие пальцы в крепкие кулаки: — Что ты сказал? Майор?
Она несдержанно рванула вперед, но напарник, опомнившись, перехватил ее за талию. Затем вернул руки на плечи, но держал по-прежнему сильно. До синяков.
— Пусти меня! — Влада делала только хуже, вырываясь из его хватки.