Глеб не успел моргнуть, когда пуля врезалась в его коленную чашечку и раздробила ее на осколки.
Тюрин заорал. Повалился на землю.
Ладышев, побелев, бросился к выходу. Но по зданию уже раздавался звук быстрых шагов. И громкие крики, приказывающие оставаться на местах.
— Вот и все, — Дамир убрал пистолет обратно за пояс и прикрыл глаза. — Теперь точно все.
Эпилог
Влада почти не моргала. Девушка смотрела на темную взъерошенную макушку перед своим носом и боялась упустить ее из поля зрения даже на миг.
Дамир снова пришел ночевать к ней в палату. Он делал так седьмую ночь подряд, с первого дня в больнице. Говорил, что не хочет оставлять ее одну.
Влада понимала его. Она тоже не могла поверить, что все осталось позади. И от тревоги избавиться не могла.
Прошла уже неделя, но никто так и не пришел в себя. Владу не выписывали, Дамир ходил мрачнее тучи и срывался на всех подряд. Днем капитан пропадал в участке, а каждую ночь возвращался к девушке. Врачи и не пытались выгонять его. Раздраженный Миронов в форме, словно коршун, круживший по больнице, не внушал желания спорить.
Глеб и Ладышев ждали своей участи в тюрьме, в одиночных камерах. Их изолировали друг от друга и от других людей до конца следствия. Несколько раз обоих допрашивал вернувшийся к делу Дамир, но основная часть расследования теперь лежала на других структурах. И на другом уровне.
Все потому, что делу, наконец, дали огласку.
Проверяющие из столицы заполонили город. Увольнения в местной полиции и органах управления сыпались одно за другим. Даже ушедшему майору досталось — теперь он проходил свидетелем по делу и пытался отбиться от обвинений в препятствии следствию.
Доказать вину Врачевателя и его сына было не сложно. Да они и не скрывали больше ничего. Наоборот, попав в капкан, оба пытались строить из себя Богов. Возможно, для того чтобы отправиться на принудительное лечение вместо тюрьмы. Но слишком громким получился шум вокруг, поэтому Влада была уверена, что их план провалится.
До девушки дошли слухи, что жена Ладышева попала в больницу. Женщина не смогла вынести новости, что ее муж вместе с внебрачным сыном зверски убил их дочь и еще несколько десятков человек.
Эту женщину Владе было жалко сильнее всего.
Исаева мотнула головой.
Все уже закончилось.
Пора учится жить дальше.
— Дамир, — тихо позвала она. Пальцы дотронулись до сухих волос, и девушка нежно потрепала их. — Проснись, спина будет болеть.
Капитан вздрогнул. Поднял голову и попытался сфокусировать сонный взгляд. Девушка не сдержалась и улыбнулась. Чуть подалась вперед и коснулась искусанными губами губ капитана.
Тот тяжело выдохнул и потер глаза.
— Подвинься.
Она послушно освободила для него край кровати. Матрас прогнулся под тяжестью, а Влада с наслаждением прижалась к горячему телу.
— Скоро первый суд, — прошептал он ей, носом зарываясь в спутанные волосы.
— Пойдешь? — так же шепотом спросила она.
— Нет.
Ответ твердый, переспрашивать нет смысла. Да и не хочется.
Миронов поцеловал девушку в висок и снова замолчал. Тишина ласкала уши. Спокойствие казалось чем-то нереальным и эфемерным.
— Как ты? — тихо спросила Исаева.
— Получше, чем ты, — усмехнулся капитан.
Шутит. Пытается шутить. Влада вздохнула — какой же удивительно сильный этот человек.
***
— Прошу тебя, не упрямься!
Влада сложила ладони в умоляющем жесте. Казалось, еще мгновение, и она бухнется рядом с его столом на колени.
— Пожалуйста, Дамир! Ты должен это сделать!
— Я никому ничего не должен, — огрызнулся тот. — Займись уже делом и отстань от меня!
— Дамир! — возмутилась девушка. — Она тебя ждет!
— Нет.
— Дамир!
— Нет, я сказал.
— Дамир!!
— Влада, уймись! — капитан не выдержал и все же рявкнул на напарницу.
Девушка поджала губы. Болезненное отчаяние, что плескалось в его раздраженном взгляде, причиняло ей боль, но она не отводила глаз и лишь сильнее злилась.