Чёрная Башня Квистуры разлеталась на куски. Тысячи беспилотных дронов кружили вокруг, но большинство попадало в поток. Обломки здания поднимались ещё выше или летели вниз, на площадь. Торнадо стал огромным, больше, чем Башня. Находящиеся внизу танки и боевые машины подхватывало потоком, солдаты пытались сбежать, но большинство не успевало. Вихрь добрался до самой земли, и небоскрёба больше не существовало. Оковы Виктора давно сломались, но напор воздуха удерживали его в кресле, не давая выпасть и присоединиться к этому жуткому хороводу смерти. Ветер был настолько сильным и ледяным, что пронизывал до костей, а порывы такими громкими, что больше не слышно почти ничего. Поток вихря светился изнутри, освещая тёмный город. Они опускались всё ниже и ниже, а вихрь поглотил остатки здания. Отделение Квистуры в Империи уничтожено.
Торнадо начал вгрызаться в землю, словно это гигантский бур. Он разрывал подвалы, парковку с боевыми машинами и трубы коммуникации, потом опустился ещё глубже, в туннель, скорее всего, предназначенный для быстрой эвакуации. Ровный и круглый, наверняка ведущий в безопасное место. Находящиеся тут охранники улетели наверх, даже не успев понять, что произошло.
Сделав ещё несколько оборотов, торнадо начал слабеть. Сначала то, что кружилось наверху, начало падать на площадь. Посыпались обломки разрушенного здания и покорёженной боевой техники. Но вместо того, чтобы раздавить Виктора и Айзека, обломки закупорили дыру, очень осторожно и аккуратно, будто кто-то положил всё сверху. Только немного мусора долетело до самого низа, в основном мелкие камни. Среди этого мусора оказался табельный пистолет ликтора. Неповреждённый и, кажется, заряженный.
Стало слишком тихо, а потом раздались судорожные рыдания.
— Хватит, — стонал Медведь. — Я не могу, так больно. Пожалуйста, останови это.
— Айзек! — Виктор подскочил к нему и положил его голову себе на колени.
Всё лицо в крови, а жар от парня такой, что обжигает кожу. Глаза ещё закрыты, из них больше не идёт кровь, только дым. На веках ожоги.
— Кровь кипит… хватит! Натан, брат, ты где? Ты обещал мне, Пожалуйста, останови это! Пожалуйста. Я не могу.
Он открыл рот и оттуда хлынула дымящаяся кровь.
— Не слышу ничего. Не вижу ничего. Так темно. Просто убей меня, пожалуйста. Просто убей. Виктор, ты здесь? — он нащупал правую руку Виктора и сжал. — Пожалуйста, я не могу терпеть. Пожалуйста, убей меня. Хватит, останови это.
— Прощай, Айзек, — Беда поднял упавший сверху пистолет.
Сейчас он потеряет последнего важного для него человека. И всё станет безразлично. Ты потеряешь всё, говорила одна из целей. Он тогда не поверил.
— Виктор, ты обещал… помоги мне. Не оставляй меня одного. Здесь темно и страшно.
Беда спустил курок пистолета и Айзек лишь слегка дёрнулся. Лицо, до этого искажённое от боли, стало спокойнее, будто он обрёл покой и уснул. Только веки и уши остались обугленными. Виктор аккуратно положил парня на пол и скрестил ему руки на груди. Ещё один труп, которых он видел так много. Не тот парнишка, с которым он возился в отряде, не друг его сына, и не тот, кому Беда сломал жизнь. Просто труп, ничего больше.
Пора уходить. Ему, едва живому убийце. Тому, кто потерял всё даже после того, когда думал, что больше терять нечего.
Этот туннель проделали для экстренной эвакуации, и вряд ли про него знали имперцы, а сотрудников Квистуры больше нет в живых. Беда шёл дальше, чуть прихрамывая из-за разболевшихся коленей и ноющей спины. Это не заняло много времени, и уже скоро он выбрался на поверхность вдали от города.
Город не спал, невозможно спать после такого. Без Чёрной Башни центр выглядел как рот, в котором только что вырвали зуб, слишком заметна эта пустота. На том месте, где она стояла всего несколько часов назад, кружились беспилотные дроны, как пчёлы вокруг разрушенного улья.
Другие здания поблизости уцелели, если не считать выбитых окон. На некоторых висели голографические экраны с портретом Балябина, которых видно даже с такого расстояния. Но картинка начала меняться. Теперь там изображён сам Виктор. Надпись большими буквами видна превосходно.