«Когда вы даете мне такие ограниченные сроки, чтобы убить торговца оружием, прикрытого десятью вооруженными людьми, в ограниченном месте, вы должны признать, что такой контракт имеет ограниченные шансы на успех».
«Не ждите второй половины вашего гонорара, — возразил его работодатель, — и не думайте, что у вас осталась только одна работа для меня после этого фиаско. Я думал, что ты лучше, правда.
«Учитывая непредвиденные обстоятельства, с которыми я столкнулся, если бы у вас был кто-то еще, способный выполнить эту работу, вам действительно следовало бы использовать его вместо этого».
Пауза перед вопросом «Какие обстоятельства?»
— Не знаю, откуда вы черпаете информацию, — сказал Виктор, — но она не может быть менее точной. Те четверо гражданских лиц, которых я убил, не были гражданскими лицами.
— Так кто они были?
— Не знаю, — ответил Виктор. — Я заметил одного из них, когда впервые приехал. В то время я думал, что он был одним из людей Ямута. Но они не были союзниками ни Ямута, ни Петренко. Это была группа наблюдения, хотя я легкомысленно использую этот термин. Они не стреляли и не дрались, как типичные художники по тротуарам. Они оснастили номер Петренко камерами, подключенными к компьютеру в соседнем номере. Когда я пошел за Ямутом, они вмешались, и это единственная причина, по которой они умерли, а Ямут остался жив».
Его работодатель долго обдумывал откровение, прежде чем сказать: «Если они вмешались, то они…»
— Нет, — перебил Виктор, — когда Ямут звал на помощь, они ничего не делали. Если бы у них была какая-то ассоциация, они бы, по крайней мере, ответили. Проигнорировали и призыв Петренко о помощи».
— Вы говорили с кем-нибудь из них?
«Кратко. Ничего полезного они мне не сказали, но говорили по-русски, хотя я не верю, что они русские. Или белорусы. Единственный, кого я увидел при дневном свете, имел загорелую кожу и темные волосы. Я предположил, что он был с Ближнего Востока, исходя из предположения, что он был с Ямутом, но он легко мог быть южноамериканцем или средиземноморцем. Или просто имел часть этого наследия.
«Это довольно широко».
— Разве я сказал, что это не так?
— Я не думаю, что у них было при себе удостоверение личности, не так ли?
«Белорусские водительские права».
'Подлинный?'
«Экспертные подделки».
— Значит, у них есть ресурсы.
«Плюс обучение, опыт, финансирование и достоверная информация — если только Ямут и Петренко не прорекламировали свою встречу в Arms Dealers Weekly».
— Значит, вы говорите, что какая-то спецслужба вела операцию по Ямуту или Петренко, а мы вмешались прямо в ее гущу?
— Это наиболее вероятный случай, — согласился Виктор. — Или это частные оперативники, работающие на какую-то другую организацию или частное лицо.
— Вы сказали, что они оснастили апартаменты Петренко камерами, верно?
'Да.'
— Значит, логика подсказывает, что они наблюдали за Петренко, иначе они шпионили бы за Ямутом в его собственной стране, не так ли? Это могли быть полицейские или местные агенты, желающие арестовать Петренко за одно из его многочисленных преступлений.
«Никто из них не пытался меня арестовать или задержать, — пояснил Виктор, — что они бы сделали, если бы были из белорусских спецслужб. Я предполагаю, что они интересовались тем, что обсуждали Ямут и Петренко, а не сами по себе».
— В любом случае, нас скомпрометировали. Насколько вы уязвимы?
Виктор ждал этого вопроса. Он знал, что его работодатель очень внимательно отнесется к его ответу.
— Минимум, — сказал Виктор. «Я человек осторожный, а все четверо членов команды мертвы. Я пропустил через жесткий диск их компьютера журнал, набитый девятью милами. Никто не сможет восстановить записи».
— Хорошо, — ответил его контроль со вздохом облегчения, который следовало бы лучше замаскировать, учитывая последствия, если бы ответ Виктора был другим. 'А что насчет следующего дня? Я слышал, что на каком-то вокзале было значительное количество смертей. Это ведь не твоя заслуга, не так ли?
— Я выехал на машине, — ответил Виктор. «Все, что произошло на следующий день, скорее всего, связано с нанесением Петренко удара по врагам, которые, как он подозревает, пришли за ним».
— Думаю, да.
Судя по тону, Виктор не мог понять, поверили ли ему, но его работодатель ничего не мог сделать, чтобы доказать, что инцидент в Минском центре был делом рук Виктора. Любые кадры с камер безопасности в лучшем случае будут неубедительны.
— Верно, — сказал голос через мгновение, — если нет разоблачения, то не о чем беспокоиться. Я дам вам знать, если что-то изменится, но до тех пор мы продолжаем как обычно. Ты мне не понадобишься сразу, но оставайся в Европе. Ты скоро вернешься к работе.
После того, как звонок прервался, Виктор сидел неподвижно в темноте, и его компанию составляли только его мысли. Он осмотрел один из кошельков, взятых у группы наблюдения, как уже делал это несколько раз. Если не считать белорусского водительского удостоверения и наличных денег, в нем ничего не было. Конечно, там будут отпечатки пальцев, и если те, кому они принадлежали, есть в чьей-либо базе данных, несомненно, ЦРУ сможет опознать этого человека, но Виктор не хотел, чтобы его работодатель знал что-либо о нападавших раньше него самого. Если подозрения Виктора подтвердятся, то это может поставить его в очень опасное положение в ЦРУ.
Он думал о событиях в отеле «Европа». Были некоторые серые области, где он не мог вспомнить каждую деталь, но так было всегда после боя. Одни события оставались яркими годами, тогда как другие — не обязательно менее важные — исчезали из памяти в течение нескольких минут. Виктор не понимал физиологических или психологических причин этого, да и не хотел.
Проверив другие свои учетные записи электронной почты, он нашел ответ от Алонсо, датированный прошлой неделей. В электронном письме объяснялось, что Алонсо находится в Европе всего один день, и если они собираются встретиться, то это должно произойти очень скоро. Это было несколько дней назад, так что европейский контракт Алонсо должен был перейти к другому профессионалу. В электронном письме также говорилось, что, оглядываясь назад, Гонконг не был таким уж веселым, и Алонсо не рекомендовал бы туда ехать. Виктор удалил сообщение. Он мог бы использовать деньги, которые дала бы ему работа в Гонконге, но по какой-то причине они были отозваны. Может быть, клиент струсил или цель попала под поезд.