Я не уверена, что это любовь, скорее я к нему очень привязалась за эти недели, и он мне очень нравится.
Я, как ботан, не особо посещала в студенческие годы вечеринки и не заводила друзей. К тому же, как их заведешь, когда за твоей спиной стоит охрана. В основном все были приятели и знакомые. Подруг у меня не было. По большей части я была вне общества.
Но, Дима стал моим обществом. Совместные ужины, разговоры ни о чем, даже просто тишина – это то, что грело мою душу. А совместные ночи. Их было еще так мало, но нам было так хорошо и комфортно вместе. Неужели я так привязалась к нему за столь короткое время?
За окном уже начинает темнеть. Бросаю взгляд на телефон. Он молчит.
Кто организовал на него покушение? Неужели отец? Но, это слишком опрометчиво! Он будет первым подозреваемым. Он так разозлился на него за то, что мы поженились? Значит это все из-за меня? Дима пострадал из-за меня.
Впервые, за последнее время мой мозг теряет собранность. Мысль о том, что Дима мог пострадать, и эта неизвестность – понемногу начинают сводить меня с ума.
Когда я совсем уже начинаю вязнуть в пучине своих мыслей, по потолку пробегает отблеск приехавшей машины.
Не думая больше не о чем, на бешеной скорости несусь из спальни. Хватаюсь трясущимися руками за перила и учащенно дыша, смотрю вниз на вошедшего в дом.
Глава 11.
Отец с детства говорил мне, что горячая голова – это беда. Он всегда хотел, чтобы я не повторял его криминальную судьбу, несмотря на «соблазны» (обстоятельства) вокруг.
«Как бы не душили эмоции, необходимо ситуацию оценивать трезво – это спасет тебя от тюрьмы.» .
Эти слова, действующие на меня, как мантра, привели меня к тому, что, будучи подростком, я умело сдерживал все бушующие во мне эмоции и сохранял спокойствие даже в самой стрессовой ситуации.
Уже тогда я предпочитал подавать месть очень холодным блюдом. Я всегда тщательно просчитывал план мести, да так, чтобы ни одна нить не приводила ко мне. И чаще всего эти планы были длительными и мучительными для других.
Но, бывали в моей жизни и непромедлительные действия.
Так было, например, с исполнителем поджога нашего дома. Когда, спустя годы, я узнал все обстоятельства их гибели и нашел его.
Какой же он оказался «странным». Узнав, кто стоит перед ним, он устроил «самосожжение». Следствием это было названо так.
К сожалению, чтобы узнать, кто был виновен в смерти моих родителей и в создании своего дела, мне пришлось обратиться к старым связям моего отца. Я понимал, что из этого мало что выйдет хорошего, если я не проявлю волю.
Когда услуги были оказаны со стороны криминального мира, они захотели определенного бонуса – меня в их круги. Высокий, крепкий, способный драться и выживать – отличный воин.
Они преследовали меня несколько месяцев, говоря, что если я не соглашусь, мое дело полетит в ад. Каждая угроза их сопровождалась отказом и дракой. Дракой, в которой я не проигрывал.
В очередной их визит, ко мне прибыл лично самый главный авторитет Барон. Это здоровенный мужик лет пятидесяти, короткие седые волосы, черные глаза, широкий нос и массивная челюсть. Живет еще глубокими девяностыми.
- Так ты продолжаешь говорить мне «нет»? – его голос скрипел с заднего сидения машины.
Его двое парней уже без чувств лежали на земле. Еще пятеро дышали также тяжело, как и я. Кто-то из них сплевывав кровь, кто-то прижимал руку к ребрам. Мои костяшки были сбиты в кровь, но я продолжал стоять на своих двоих.
- Да, - не отводя взгляда от Барона, отвечаю ему.
Продолжая сидеть на заднем сидении, он ставит ноги на землю и подается корпусом вперед. Левую руку закидывает сверху на дверь, правой - подносит сигарету к губам.
- Бл*, малой, не люблю повторять, - выдыхает дым. – С нами?
- Иди на х**.
Его парни дергаются в мою сторону, чтобы я ответил за свои слова, но Барон останавливает их командным «Стоять!».
Пристально смотрит на меня. Ухмыляется.
- А у тебя есть яйца, - сплевывает на землю и делает новую затяжку. – Весь в отца. Такой же безбашенный. Будем корешами.
Так и зародились мои связи с криминальным миром.
К первой встрече с Симоновым, я точно уже знал, что это он заказал, поджег нашего дома.