- В душ и спать? – в ответ только киваю, а сильные руки уносят меня наверх.
Глава 24.
После совместного ужина с матерью, мы еще встречались несколько раз.
Один – она попросила сходить с ней по магазинам. В основном говорила она.
Второй – ходили на выставку одного известного художника. Разговор клеился в основном об искусстве.
Но, все встречи возникало странное чувство, что у родителей что-то не ладилось. Это сквозило в некоторых обрывках фраз мамы, печальных вздохах или воспоминаниях об их с отцом выходах или поездках куда-нибудь в прежние времена.
Третья встреча произошла в четверг в обед. Мама вновь пригласила отобедать с ней в кафе в центре города.
Несмотря на ее активную улыбку и болтовню, она казалась расстроенной.
- Что-то случилось? – не выдержав, я поинтересовалась ее состоянием. – Никогда не видела, чтобы у тебя был усталый вид и синяки под глазами.
- Все настолько очевидно? – воскликнула она, обхватив свое лицо ладонями.
- Нет, но мне заметно, - беру кружку с кофе и подношу к себе. – Ты всегда требовала превосходства во внешнем виде от меня, потому что всегда сама выглядела так, поэтому твое нынешнее состояние мне заметно, - делаю глоток, пока мама продолжает молчать. – Так, что же случилось?
- Твой отец и я…, - она немного мнется, будто пытается подобрать слова. – У нас небольшой разлад. Он словно с каждым днем становится дальше от меня. Такое чувство, что однажды я получу документы на развод. Без предупреждения и по почте.
- Не может быть такого, чтобы отец развелся с тобой. Семья у него никогда, конечно, не была в лидирующих позициях его приоритетов, но точно третье или четвертое место занимала. А тем более - ты. Он никогда особо не одобрял желания своих компаньонов сменять жен, как перчатки.
- Но, все может меняться, Аврора, - почти с паникой в глазах говорила мама. – Что мне тогда делать? Я останусь ни с чем! На улице!
- Нет без выходных ситуаций, мама, - мне искренне, стало, ее жаль. Вне богатства и роскоши мама не сможет жить. Она не знала другой жизни. – Во-первых, ничего еще не случилось. Во-вторых, мы что-нибудь придумаем.
- Мы? – пораженно, смотрит на меня, а потом в ее глазах блестят слезы и она протягивает по столу в мою сторону свою ладонь. – Ты не оставишь меня, Аврора?
Смотрю несколько мгновений на ее ладонь, а потом накрываю своей, и одобряюще сжимаю и улыбаюсь.
- Конечно.
Как бы мне не было жаль своего детства, где любовь матери была минимальна, а то и под вопросом, сейчас мне хочется верить, что все наши нынешние встречи ведут нас с ней в мирное и любящее существование. Существование, где мать любит дочь, всем сердцем. Если уж отец захочет бросить ее и оставить на улице, то я хочу быть с ней рядом и протянуть руку помощи или помочь утереть ему нос. Ведь, у меня есть возможность это сделать.
Эта возможность давно «печет мой карман», потому я ее скрываю от Димы. И мне с каждым днем становится невыносимо, что я ему не сказала всей правды.
***
Банкет в честь юбилея компании отца, как всегда, кричит помпезностью и высшим уровнем.
Местом проведения был старинный особняк за городом.
Вход его был украшен большими колонами и лестницей с немалым количеством ступенек. Сам особняк был построен полумесяцем. Большие окна горели светом, в них виднелись большие хрустальные люстры. Не удивлюсь, что весь пол внутри – это сплошной старинный паркет, по которому кто только не ходил за столетия его существования.
Перед входом во дворике стоял небольшой фонтан. Его объезжали приезжающие машины и лимузины, высаживающие приглашенных гостей.
Дима помог мне выбраться с заднего сидения нашей машины.
На сегодняшнее мероприятие я надела длинное, черное, приталенное, шелковое платье «комбинацию», босоножки на шпильке в цвет. Волосы оставила прямыми, распущенными и зачесанными назад. Макияж без ярких акцентов.
Дима выбрал классику – черный костюм и белую рубашку.
- А на лестнице специально так много ступенек, чтобы женщины уже устали идти на каблуках, а их пузатые мужья вспотели, как свиньи? – недовольно, пробурчала я, смотря на количество ступенек, которые нам нужно было преодолеть.