– Нет. Успокоится маленько и опять в татуировку уползет. Но в любой момент опять вылезти может.
Действительно, с подозрением оглядев собравшихся, но решив, что никто из них реальной угрозы для хозяина не представляет, заметно уменьшившаяся в размерах кобра уползла за пазуху мага.
Глава 6 Дела семейные
Брать инициативу в свои руки вновь цесаревич не торопился: давал людям прийти в себя и осмыслить случившееся. Поглядывал то на обуглившийся после «огненного щита» рисунок паркета, то на прижавшуюся к сумевшему наконец встать на ноги Ингварду княжну, то на с интересом наблюдавшего за ее не вполне светским поведением князя.
– Ну как ничего вроде зять? – тихо обратился к Трубинскому Алехан.
– Могло быть хуже, – вполне удовлетворенно хмыкнул тот.
Почувствовав их взгляды маг отстранил Светлану Васильковну и сделал шаг навстречу цесаревичу. Впрочем, княжна замерла рядом и следом за раулитом склонила голову в поклоне.
– Позвольте поблагодарить за слова поддержки, сказанные вашим высочеством перед поединком, – обратился маг.
– Не стоит благодарности. Я действительно знал, кто настоящий организатор. Просто поединок оказался жестким, но единственно возможным способом доказать виновность архивариуса. И не предупредить вас об этом было бы нечестно. Мало того, это нам следует благодарить вас за то, что решились на поединок и не заставили нас придумывать иные способы изобличения преступника. Многие опасались того, что вы откажитесь.
– Нельзя мне было отказываться. Хотя ваше правосудие, и устойчивость трона или безопасность Сабари тут не при чем. Да и на то, что здесь обо мне думают, мне тоже плевать. Вот только известие о том, что раулит организовал покушение на царя, здорово осложнило бы жизнь нескольким сотням моих товарищей, которых я уже однажды предал.
– Значит, зря опасались, – довольно кивнул Алехан. – Только я б на вашем месте не меня благодарил, а у его светлости Трубинского руку дочери просил. А то обнимаетесь принародно. Нехорошо.
– Да, но…
– Папенька согласен, – развеял сомнения новоявленного жениха наследник.
Трубинский только солидно кивнул. Устраивать шоу из откровенно конъюнктурно-политического брака ссыльного мага и неспособной иметь детей дочери он склонен не был. Алехан это понимал и громко объявил перерыв в совещании до утра в связи с поздним временем и необходимостью прибрать зал.
Люди начали расходиться. Давший письменное дозволение на размещение ссыльного мага Ингварда в доме воеводы Трубинского боярин Варутинский догнал Яромира уже во дворе.
– Домой? Давайте подвезу. Все равно на осмотр квартиры Валадара еду, подброшу.
– Спасибо.
Новомодные газовые фонари от чего-то не горели, но патрулей на улицах казалось стало еще больше, чем днем. Хотя, может быть у Яромира сложилось такое впечатление оттого, что теперь он мог смотреть в незашторенное окно и оценивать меры безопасности во всем их размахе.
– Мне казалось, угроза миновала? – вновь встревожился дознаватель, когда карета притормозила у пятого поста на одной улице.
– Это средство от паники и самосудов. Не привыкли у нас к такому-то. Так уж пусть лучше служилые у каждой лавки да кабака подежурят. Чтоб народец видел, что власть на месте и про него помнит. Да и на озорство лишний раз не потянет. А то на Сахаровском рынке крикнул кто-то, что это цыгане бомбу соорудили, так толпа уж мостовую на булыжники разбирать начала. Казачки насилу поспели.
У дома Валадара уже каретам негде протолкнуться. Три экипажа следственного совещания, и повозка с эмблемой Озерного замка плотно перегородили проезд. Так что дознавателю Велехову с боярином Варятинским не просто пришлось почти целый квартал идти пешком, но и буквально протискиваться между стенами и припаркованными экипажами. Но вот и крыльцо.
Наташка словно специально в засаде сидела – бросилась на шею с тихим воем. Варутинский было двинулся руководить следственными действиям на противоположной стороне улицы, но объятья объятьями, а Наташкиной бдительности позавидует все следственное совещание в купе с отделением особого назначения и внешней стражей. В общем, через минуту и хозяин дома и его гость обнаружили себя усаженными за стол с огромными чашками чаю в руках.
Наташка порхала вокруг самовара в черном траурном платье и была в нем прелесть как хороша. Сейчас она вопросов не задавала, просто не сводила со своего мужчины полных счастья глаз. Слезы, вопросы, возможно упреки будут потом, наедине. А сейчас в доме гость, и у него с Яромиром серьезный мужской разговор, в который разумнее не встревать, а внимательно послушать, чтоб было чего потом соседкам рассказать.