Как уж матери удалось скрыть от мужа рождение ребёнка, неизвестно, но как-то умудрилась утаить. В общем, о существовании Эльджеты муж матери ничего не знал, и та, естественно, прилагала все усилия, чтобы тайна не раскрылась. Впрочем, на воспитание и образование незаконной дочери мать не скупилась, одной ей ведомым образом утягивая деньги из семейного бюджета, по сути являвшегося мужниным состоянием.
Да, в детстве и юности Эльджета не бедствовала. Её окружали воспитатели, учителя, прислуга. Вот только родителей не было рядом. Но девочка давно свыклась с таким положением вещей.
А потом мать погибла. Как-то странно погибла – упала с лестницы в собственном доме и сломала шею. Эльджета узнала о несчастье от своей экономки. И сразу же на неё обрушились новые беды: стало некому платить слугам, учителям и за квартиру тоже. В итоге девушка оказалась на улице в полной нищете.
Пришлось искать работу. Правда, жалованья хватало только на скромное пропитание да на плату за маленькую каморку.
Наверное, зря она не отправилась в Лорве́йн, не стала искать отца. Но мать всегда говорила, что делать этого не стоит – эльфы не одобряют связей с людьми и нечистокровных не признают.
Утолив голод, Эльджета встала из-за стола, люто ненавидя себя за проявленную слабость. Ни один эльф никогда не опустился бы до такого. Она зажгла лампу, чтобы не оставаться в темноте, и зло плюхнулась на диван, продолжая мысленно осыпать себя проклятьями.
Крылатый ужас возник в комнате, когда за окном уже взошла луна. Погружённая в свои невеселые размышления, Эльджета не слышала, как он вошёл. Однако почувствовала его присутствие каким-то шестым чувством, когда вампир уже направлялся к ней.
Несчастную жертву сковал страх – наблюдая, как он приближается, она не могла пошевелиться, хотя вампир пока вроде бы не подавлял её волю.
Лонгаронель распахнул дверцу решётки – отпер её без всякого ключа, снова одним лишь прикосновением. По всей видимости, та и заперта была магией, ибо Эльджета не нашла вовсе никакого замка, который удерживал бы дверь.
Едва вампир переступил порог её половины, как девушка всё-таки пришла в себя, чётко осознав, что это – всё. Быстрее тени она метнулась к выходу, надеясь проскользнуть мимо кровопийцы. Однако на полпути встала как вкопанная – вампир опять начисто лишил её воли.
В скудном свете лампы блеснули белые клыки – острые как кинжалы. Эльджету охватило смертельное отчаяние. Хотело выть, кричать, сопротивляться, даже молить пощады... Но вместо этого эльфийка лишь медленно запрокинула голову, подставляя вампиру шею.
Тот тоже надвигался неспешно, словно бы смаковал каждый шаг. Холодные пальцы обхватили её за затылок, и в девичью плоть вонзились жуткие клыки..
Глава 3
Эльджета открыла глаза, в первый момент вовсе не понимая, на каком она свете. Однако её окружала всё та же комната с зарешёченной половиной. В окно светило солнце, на столе был накрыт завтрак, за ширмой стояла бадья с горячей водой. Девушка озадаченно потрясла головой, пытаясь отогнать безумное видение. Но нет – ни комната, ни завтрак, ни бадья не исчезли.
Неужели она каким-то образом вернулась в утро предыдущего дня – мелькнула более чем странная мысль. Впрочем, за ней последовало ещё более дикое предположение – она умерла и теперь навсегда застряла в этой комнате, причём именно в том самом дне своей смерти.
Эльфийка хорошо помнила клыки вампира, вонзившиеся ей в шею. Правда, боли она тогда почти не почувствовала. А дальше – всё, в памяти лишь стена мрака, словно бы кто-то отрезал произошедшее потом.
Эльджета прикоснулась рукой к горлу – ну да, вот они, следы вампирьего укуса. Итак, она умерла.
Да нет же, стоп! Разве может быть такое, чтобы после смерти совсем уж ничего не изменилось? А она по-прежнему ощущает себя из плоти и крови. Для подтверждения этого факта девушка укусила себя за палец – больно! Нет, призраки боли точно не чувствуют.