— Думаешь, они нам что-нибудь оставили? — усомнился Швед. — Не повернуть ли нам сразу домой? Зачем время тратить?
— Боярышника после них уже нет, я не сомневаюсь. А что-нибудь потолковей могли и не найти. Надо знать, где смотреть. Не исключено, что стальную дверь вскрывать придется. В смысле, я именно на это и надеюсь. У меня и гранаты с собой. Потому что, если дверь уже вскрыли до нас, тогда мы точно зря идем.
— За шестнадцать лет здесь кого только не было, — покачал головой Сергей.
— Ага, расскажи это Пороху, который полгода назад двести граммов золота нашел.
— Да ну! Слиток, что ли?
— Ко-ольца и брасле-еты… — неумело пропел Бубен. — Ювелирка всякая, еще советская, конечно. Всё — семьсот пятидесятой пробы. В обычной пятиэтажке, в обычной квартире, прямо на телевизоре лежал пакет. Кто его там забыл — поди, догадайся. Но факт есть факт. Не веришь — сам спроси у кого угодно. Так что свои надежды на аптеку пока считаю оправданными.
— Если ты все знаешь, то почему один-то не пошел? — поинтересовался Швед.
— А ссыкотно, брат, одному-то! Лучше поделиться, чем не вернуться.
— Здравые мысли. Это она?
— Она, родимая.
Сталкеры остановились у одноэтажного дома.
— Вон булочная, а вон сберкасса, — пояснил Бубен, как заправский гид. — Но нам туда не надо.
Швед осмотрелся на улице:
— Вроде чисто.
— Ну, так пойдем?
Бубен пролез через разбитую оконную витрину, а Сергей просто зашел через дверь. И ему почему-то сразу показалось, что ничего хорошего они тут не найдут. Под ногами скрипело, на полу и на пустых деревянных полках лежал сантиметровый слой пыли. Пыль была даже на стенах, она свисала из-под самого потолка тяжелыми мохнатыми прядями.
— Ты уверен, что парни могли тут затариться настойками? — осторожно спросил Швед.
— Теперь уже нет, — отозвался Бубен, включая фонарик. — По крайней мере не на сто процентов.
Смеха шутка не вызвала.
— Такое впечатление, что, кроме собак, в аптеке никого не было с самой эвакуации, — поделился Сергей.
— Это же прекрасно. Пошли! — Сталкер высветил в глубине зала вход в служебное помещение.
За узкой аркой оказался поворот направо и короткая лестница, переходившая в коридор. Швед снял «винторез» с предохранителя и спустился по ступенькам за Бубном. На полу валялись сплющенные картонные коробки и несколько старых досок, неизвестно откуда взявшихся. Первые две двери спутник проигнорировал по той простой причине, что они были фанерными. Дальше были еще две двери, «распашонкой» — слева и справа, — а заканчивался коридор вполне предсказуемым тупиком.
Бубен обшарил стены фонариком и устремился вперед, но уже через секунду разочарованно застонал. Железную дверь он нашел, однако она была варварски вскрыта, и это сразу ставило крест на мечте о вожделенных медикаментах из «списка А». Бубен потянул за ручку, и дверь довольно легко открылась.
В небольшой комнате без окон сталкеры обнаружили мойку, широкий провизорский стол под вытяжкой и два массивных металлических шкафа, лежавших на боку и тоже, разумеется, взломанных.
— Ладно, Швед… — скорбно молвил Бубен. — Мы потеряли не так уж много времени. А проверить по-любому стоило.
Они вышли в коридор, когда наверху вдруг послышались шаги — слишком частые для одной пары обуви. И для двух, пожалуй, тоже. Бубен метнулся обратно в комнату и выключил фонарь. Кроме скрипа мусора под подошвами, сверху доносились и голоса. О чем говорили, разобрать было невозможно, но судя по звуку, люди, несомненно, приближались.
Кто-то ступил на лестницу и посветил в коридор. Мрак в комнате чуть рассеялся, и сталкеры начали судорожно оглядываться. Первое, что пришло им в голову, — это спрятаться за шкафами, но идея оказалась нежизнеспособной: сейфы были не такими уж большими. Швед с тоской посмотрел на раструб вытяжки, но и этот путь не годился — труба воздуховода была настолько узкой, что в ней мог бы протиснуться лишь тушкан, да и то не самый упитанный.
Других вариантов не было.
Незнакомцы включили второй фонарик, и отраженный свет наполнил помещение серыми сумерками.
— Погаси! — шепнул кто-то снаружи.
— Что мы тогда увидим?
— Кореец, погаси второй, я сказал!
Швед сосредоточился, перебирая в памяти клички. Он до сих пор не запомнил весь отряд, в этом не было необходимости, но каждое имя хоть по разу, да слышал. Бубен словно прочел его мысли и отрицательно мотнул головой: никакого Корейца у них не было. Отсветы из коридора падали Бубну на висок и придавали лицу еще более мрачное выражение.