– Повтори ей то, что сказал мне, – велел орку Генрих.
– И вы будете меня отпускать? – с надеждой в голосе спросил тот.
– Возможно. Если нам понравится твой рассказ.
– Я – Гриш-Краш, – представился орк, указав на крестообразный ожог на лбу. – Племя Горелых.
Анастасия и сама уже догадалась, ведь она долгое время выслеживала их на северных берегах Мать-озера.
– Столько зим назад, – орк показал три грязных пальца, – мы были в лесу у Большой воды, когда Пруква сказал, что видел, как люди напали на снежную телегу.
– Пруква? – переспросила Анастасия.
– Пруква – охотник. – Орк почесал голову, поросшую редкими тёмными волосами. – Прошлой зимой его порвал медведь, но тогда он точно заметил снежную телегу. Однажды мы пробовали поймать её, но не смогли – слишком быстрая. Но люди смогли.
– Он говорит про сани, – уточнил Генрих, но Анастасия кивком показала, что поняла.
– Люди странные. Убили всех, но почти ничего не взяли, У людей были стрелы, как у нас. Почти как у нас. Мы дождались, пока они уйдут, и пошли к снежной телеге. Мы с Пруквой пошли. Другие пошли за людьми, надеясь забрать их железо.
– Как выглядели сани? – спросила взволнованная Анастасия.
– Телега без колёс, белая как снег. На боку значок. – Орк начертил на пыльных камнях пола круг, внутри которого изобразил перечёркнутую вершину горы. – Такой. Мы взяли, что могли, но потом пришли люди, и мы убежали.
– А те, другие? Что они?
– Они не забрали железо людей. Пошли назад. Людей скоро стало много. Их ждали дальше по дороге, ближе к большому городу у воды.
– Фишборн, – пояснил Генрих.
– Как выглядели те, кто их ждал? – Орк полностью завладел вниманием Анастасии.
– Я не знаю. Меня там не было. Другие говорили, что у них были лошади, железные шлемы, чёрные щиты и длинные копья. Говорили, что побоялись на них нападать и вернулись в лагерь.
– Похоже на гвардейцев Мола, – вновь вмешался Генрих. – Щиты из обожжённого дерева…
– А женщина? – спросила Анастасия, и голос её дрогнул. – Ты видел там мёртвую женщину?
Она стиснула рукоятку меча, висящего на поясе, так, что костяшки её пальцев побелели.
– Женщина с огненными волосами, – подтвердил орк, роясь в памяти, – похожа на тебя. Она осталась лежать. У неё была накидка. Белая. Добрый мех. Пруква забрал его, но потерял, когда мы бежали от людей. Больше я ничего не знаю. Вы отпустите меня?
Анастасию душил гнев и горькие воспоминания. Она хотела выхватить меч из ножен и всадить его в чёрное сердце орка, как делала уже не раз, но понимала, что это не вернёт к жизни её несчастную мать. На плечо ей легла рука Генриха.
– Командир, ты как?
– Ему можно верить? – спросила девушка сквозь зубы.
– Вполне. Я говорил с другими орками из его племени. Они не настолько умны, чтобы так складно врать. Да и зачем им?
Значит, отец был прав. Орки не убивали её мать. Это сделали люди. Почему? Кто? Когда-нибудь она непременно узнает это.
– Что теперь? – осведомился Генрих.
– Теперь я поговорю с Ошем.
– А что насчёт этого? – Он кивнул в сторону Гриш-Краша.
– Подержите его пока здесь. Он может нам пригодиться, – сказала Анастасия и вышла, плотно затворив за собой дверь.
Она не знала, как Генриху удалось найти столь ценного свидетеля среди этих дикарей, но была бесконечно ему благодарна. Теперь ей оставалось только попытаться вытащить Гриш-Краша из крепости и доставить его домой, где тот мог бы свидетельствовать в пользу её дома перед лицом королевского правосудия. Нет, новый король никогда не прислушается к словам орка. Лучше отправиться в Рыбный удел, где Гриш-Краш поможет найти убийц матери, ведь он видел их лица. Для этого ей нужна была помощь ещё одного орка. И этого орка звали Ош.
– Ош? – Алим сделал вид, что не понимает вопроса.
– Не притворяйся, колдун. Мне надоели твои игры.
Зора нашла его там, где он был всегда, – в зале с колонной. Крепость пронизывало множество сокрытых ходов и колодцев, но все они, так или иначе, сходились здесь, словно мерцающий во тьме кристалл и вправду был сердцем древней твердыни.
– Что ты хочешь знать, женщина?
– Что с ним происходит?
– Ты волнуешься за него? Почему?
– Просто ответь на мои проклятые вопросы, старик.
Руки Зоры сжимали копьё, но она знала, что колдуна им не напугать. Алим какое-то время смотрел на неё, словно пытаясь что-то разглядеть. Наконец, нахмурившись, он указал на циновку, возле которой, в окружении походного скарба, мягко светился застеклённый свечной фонарь.