– Клянусь, – с готовностью пообещал Эдуард. – Мой отец, на свой страх и риск, долгие годы помогал вам. Обещаю быть народу пустыни таким же другом, помощником и защитником, каким был он.
– В таком случае, прежде чем хурал окончится, обычай требует, чтобы я спросил: есть ли здесь тот, кто хочет держать слово? В поддержку либо против решения многих.
Один из присутствующих поднялся. Как и опасался Эдуард, это был К'Зах Окам. Впрочем, ни К'Халима, ни других наибов его выступление, похоже, особо не беспокоило.
– Я скажу.
Заложив большие пальцы за белоснежный шёлковый пояс, украшенный золотой брошью в виде сияющего солнца, наиб двинулся вперёд, начиная свою речь.
– Не желая слушать мои слова, принадлежащие самому разуму, многие идут на поводу у этого… мухтади и его безумных идей…
По интонации Окама было ясно, что на деле он хотел назвать Эдуарда умалишённым, если не хуже.
– Мы живём в совсем другое время, и с западным соседом можно и нужно договариваться. Там есть умные, могущественные люди, с которыми мы легко найдём общий язык. Вы же предаётесь старомодным суевериям и грёзам о прошлом. Слепцы!
– Окам-ша’ад! – возмущённо воскликнул Варик, но Окам перебил его:
– Я не закончил, старик! Не прерывай меня.
Эдуард внезапно похолодел, когда Окам, как извивающаяся змея, прошёл мимо него. Юноша пожалел, что оставил доспехи в шатре. В них он чувствовал бы себя гораздо увереннее.
– Я пытался воззвать к вашему разуму, – продолжал молодой наиб, – но вы остались глухи к голосу будущего.
Он сделал паузу, остановившись за спиной К'Халима. Смуглая рука легла на плечо пустынника.
– К’Халим, ты был мне как брат. Вместе мы обучались танцу клинка у старого Кус'Рулаха. Помнишь ли ты это?
К'Халим Саг молчал.
– В детстве я всегда мечтал скрестить с тобой меч. Жаль, что этого никогда не будет.
Внезапно К’Халим болезненно выгнулся и пронзительно вскрикнул. Из груди пустынника показалось окровавленное остриё короткого меча, вонзившегося ему в спину.
Наибы ахнули от удивления и неожиданности. Такого кровожадного вероломства никто не ожидал. Раздались возмущённые выкрики, многие ринулись прочь из шатра.
Эдуард вскочил с места, потеряв дар речи. В одно мгновение им овладела буря эмоций: гнев, печаль, разочарование, удивление, страх. Ставший родным друг, который принял его, встретив в пустыне, на глазах юноши рухнул замертво. Всё было как в страшном видении. Удар меча сразил К'Халима в самое сердце. Эдуард понял, что убил его. Пусть и рукой Окама.
В порыве ярости рука метнулась к поясу. Пусто. Ни ножен, ни меча, ни кинжала. На хурале никто не носил оружия. Должно быть, Окам заранее спрятал меч под сиденьем К'Халима.
– Ты сошёл с ума! – закричал Варик на языке королевства, то ли желая, чтобы Эдуард понимал его, то ли просто от потрясения. – Убийца! Тебе не сойдёт это с рук!
– Уже сошло, – усмехнулся Окам, вытирая клинок о бурнус мертвеца.
Выходы из шатра преградили янычары-стражники. Не все из них, видимо, участвовали в заговоре и понимали, что происходит. Этого хватило, чтобы немногочисленных преданных воинов постигла участь бедного К’Халима. Клинки собственных соратников оборвали их жизни. Наибы попытались вырваться. Завязалась кровавая потасовка. На потемневший песок падали всё новые и новые жертвы.
Эдуард увидел, что в руках молодых вождей рядом с Окамом тоже появилось оружие. Сомнений не оставалось: заговор был старательно спланирован. И скорее всего, следы его вели далеко за пределы оазиса.
– Это безумие! – истошно кричал Варик, когда подручные Окама схватили его, повалив на землю.
Эдуард замер, лихорадочно пытаясь найти путь к спасению. Раскалённым железом вспыхнули в его сознании воспоминания о предостережении Ярви. Глупец. Каким же глупцом он был, когда не послушал товарища!
– Ну что же ты стоишь? Или ты не муаз'аммаль? – усмехнулся Окам, презрительно глядя на Эдуарда.
К молодому вождю подошли двое янычаров в остроконечных шлемах с кольчужной завесой.
– Взять его, – холодно велел наиб, и его подручные двинулись к Эдуарду.
Стальным жалом в шею одного, затем другого вонзились метательные ножи.
– Беги!
Узнал ли он оружие или голос? Эдуард так и не понял, что произошло раньше. Только вырвавшись из шатра, он осознал, что Ярви вновь спас его. Правда, в кровавой свалке, затопившей всё вокруг, Эдуард не видел вора, а времени на то, чтобы искать его, не было. В спину летели злобные окрики янычаров, пустившихся в погоню за беглецом.