— О, Лифи, — тихо стонет мужчина рядом с бунтаркой, не поднимая головы от деталей. — Лифи, перестань! Сядь скорее и продолжай работать, или тебя убьют! — ага, этот тоже трезвый. Как это они ухитрились? По виду, не первый день работают.
— Пусть! — со злостью кричит она соседу. — Мне всё равно! Карра была права! Они убили наших родителей, наших детей, всю нашу семью, а мы, как последние подонки, гнём на них спины и дрожим от каждой их тени! Можешь дальше горбатиться на этих мразей, но я больше пальцем не шевельну! Пусть убивают!
Тревожный звонок и лиловая лампа, замерцавшая на стене напротив взбунтовавшейся рабыни. Издалека, от входов в цех, грохот ботинок. Как это знакомо во всех отношениях…
— Ты ничего не добьёшься своими воплями! — почти стонет мужчина. — Лифи, они только догадаются, что ты не ела ту дрянь из пайка, и оттащат тебя в могильник! Ну пожалуйста, Ли-ифи!
Местная. Не под контролем наркотика. Знавшая, где в пайке спрятана контролирующая сознание отрава. Да и одежда у неё, хоть ободранная и грязная, но добротная. И трусливый абориген, явно с ней близко знакомый — судя по её горячей речи, брат или муж, — так же хорошо одетый и не слишком заморенный. Всё это крайне любопытные признаки, и я уже вижу способы использования этой парочки.
Решение приходит в один миг.
— Таша, запасные часы, быстро, — а сама лезу в карман за тем же самым.
Два маскировочных устройства защёлкиваются на запястьях истерящей самки и перепуганного самца, вздрагивающих от внезапного прикосновения из пустоты и осознающих, что они тут не одни.
— Бежим, — говорю и тяну их за руки в сторону ближайшего выхода из цеха. Краем глаза успеваю заметить вспыхнувшие глаза моей троицы и понимаю, что они счастливы хоть кого-то вытащить из этого кошмара. А я бы не радовалась, сейчас такое начнётся…
Зажигается вторая лампа, напротив места мужчины. Хотела бы я знать, камера засекла его несанкционированное движение или просто исчезновение? Ах, ну почему я не расспросила Браксиателя о его часиках подробнее?
— Быстро! — тащу аборигенов едва ли не волоком. — Мы должны покинуть цех раньше, чем патруль подтвердит побег и начнёт обыск.
— Ранцы? — предлагает Вастра, догоняя и равняясь с нами. — Оглушить охрану?
Антигравитация понадобится потом, лучше поберечь аккумуляторы. Оглушение охраны — тревога на всё производство. Тут и так побег, а если противник заподозрит внешнее вмешательство, мы вообще не выберемся.
— Нет. Просто бежим со всех ног.
— Кто вы? — изумлённо выдыхает мужчина.
— Просто беги! — варги-палки, им всё по десять раз повторять надо? Низшие твари!!!
— Когда это ты успел регенерировать в женщину, Доктор? — смеётся сзади Таша Лем.
Уничтожу. Или хотя бы дам в зубы, когда выкрутимся из этого безумия.
— Там охрана!.. — вскрикивает Лифи, указывая вперёд.
— Они нас не видят, — разъясняет Хейм. Конечно, она отдохнула, но как ей дастся эта пробежка?
— Таша, Вастра, метресса на вашей ответственности.
Троих я не утащу. Грузоподъёмности хватит, но не хватит рук.
Вихрем проносимся мимо механически топающих охранников. Пока наша скорость передвижения выше, но надолго ли? И патрули выдвинулись раньше, чем мы. Как только они доложат о побеге, далеки со сфероидов наглухо блокируют цех и разберут его на атомы, чтобы найти беглецов. Мерзость Мерзостью, но некоторые вещи не меняются, как ни пытайся исказить природу далека, и одна из них — реакция на неподчинение и сопротивление. Я взбудоражила муравейник. Надеюсь, безнаказанно. Пока противник не имеет причин подозревать внешнее вмешательство и ищет непокорных в собственном штате, у нас всё ещё остаётся шанс сбежать. И я знаю далеков, потому что сама далек. Пока хоть кто-то из ответственных за порядок на производстве лиц предположит существование диверсионной группы и соберёт достаточно доказательств, чтобы рискнуть озвучить это вслух, мы точно успеем смыться. Тупёж — плата за стабильность и ограничение низших рангов…
…Ах, так вот почему Пси-Контролёр настаивал на моей самостоятельной работе! Я ненавижу тупёж и у всех, кто попадает мне в ложноручки, стараюсь развить самостоятельность и действия без внешнего приказа. Именно поэтому мне никогда не доверят большое количество подчинённых — я их испорчу своим стремлением к максимальной рабочей эффективности и скорости решения проблем, потому что эти бонусы приходится дорого оплачивать Гаммами и Дельтами. Сервам не положено самостоятельное мышление, да и младшему командованию вредно много размышлять дальше своего заведования...
Варги-палки, ну о чём я думаю? На мне уже фактически висят две низшие твари, изнурённые пробежкой в шесть десятков леров, до выхода в соседний цех осталось лера три, взвыла сирена, общий связующий конвейер остановлен и разомкнут, даже пневмотранспортёр под потолком не свистит, мне навстречу несётся подкрепление роботизированной охраны, через которую ещё предстоит перепрыгнуть, чтобы не столкнуться и не запалиться, а я в себе копаюсь! Жми, девушка, и быстро! И надейся, чтобы слегка отставшая из-за кошки троица успела проскочить вместе с тобой и пленными за ворота!
Два лера. Прыгаю вверх изо всех сил, активировав ранец и врубив антигравы в ботинках. Выше, выше! Мораллианка тихо взвизгивает и зажмуривается, стиснув руки на моих боках не слабее прототипа. Даю приказ лететь вперёд, чтобы затянуть прыжок и миновать отряд подмоги; обернуться и посмотреть на свою троицу некогда.
Лер. Иду на снижение, несмотря на риск задеть последних охранников по башке. Приземляюсь. Нет, ворота в соседний цех закрываются! Задерживать их нельзя, это сразу заметит автоматика, и тогда тут дадут общую тревогу с блокировкой сразу всех цехов, риск спалиться возрастёт многократно. Значит, только вперёд. Рыво-ок!
Пять де-леров. В качестве барьера — телескопическая плита, выдвигаемая из стены. Наверное, на гидравлике… О чём я опять думаю! Я же приняла решение её не ломать!
Де-лер. Мы ещё успеваем, но надо понять, как мы будем выкручиваться, если девчонки не смогут проскочить…
Есть! Ураганом влетаю в следующий цех, где под свист и лязг механизмов как ни в чём не бывало продолжается работа. Торможу у начала местного конвейера, роняю на пол похищенных аборигенов, которых уже не держат ноги, и наконец оборачиваюсь.
Вастра.
Хейм.
Таша… Таши нет.
— Где Таша Лем?
— Втолкнула нас в щель, сама не успела, — пытаясь отдышаться, сообщает силурианка.
Быстро выдёргиваю рацию. Зажмурившись, восстанавливаю обстановку цеха, из которого мы сбежали. Смотрю на ближайшую камеру наблюдения. Приблизить изображение… Вычислить кривизну линзы и угол видеозахвата…
На ощупь вытаскиваю рацию, не отводя взгляда от камеры.
— Таша Лем. Приём.
— Я слушаю, — доносится в ответ через рэл. Папесса заметно запыхалась после спринтерской пробежки, это хорошо слышно сквозь микрофон.
— Уточни своё местоположение.
— У двери, — отвечает она.
Снова зажмуриваюсь, пытаясь себе представить вид с её ракурса.
— Встань к ней спиной и подними глаза. Слева от тебя, под потолком, красная труба.
— Вижу.
— Надень респиратор — противник может закачать в цех усыпляющий газ, у охраны были с собой противогазы. Теперь активируй ранец и постарайся взобраться на красную трубу. Проползи по ней два де-лера… приблизительно два метра до вентиляционного кожуха и находись там до отмены тревоги, по возможности из-за него не высовываясь.
— Поняла, — отзывается она очень приглушённо, и из рации доносится активный шорох и поскрипывание. — Так, я на трубе, хотя она держится на соплях.
— Тогда не отключай антиграв, — продолжаю я. — Если расчёт правильный, то ты будешь находиться в слепой зоне для ближайших камер. Мы не можем дожидаться конца обыска, нам придётся идти без тебя. Как только снимут блокаду и тревога уляжется, пробирайся обратно на «Ди». Состояние засовов уже не будет иметь значения.
— Поняла, — повторяет она.
Есть ещё один приказ, который я должна ей отдать. Странно, почему я чувствую себя некомфортно от того, что это надо? Ведь это… просто надо.
— И последнее. Постарайся, чтобы тебя не взяли в плен живой. Тебя, безусловно, опознают и мёртвой, но с мёртвого мозга сложнее снять информацию. Вероятно, тогда удастся скрыть местоположение корабля и его возможности.