Они с Романой наконец-то уходят. Девчонки, подумав, уползают следом — наверное, поглазеть. Остаёмся я, Доктор, Ривер и Донна, которой с нами, похоже, интереснее.
— Мне всё равно не нравится этот вариант, — признаюсь, ставя кружку на стол и плотнее заворачиваясь в плед. — Не хотела говорить при остальных, тем более ты так старательно обтекал этот вопрос, но задача ведь решается некорректно, верно? Демат-оружие будет запущено в любом случае, и, скорее всего, против тебя. И есть ещё один пункт: уничтожение тебя, Доктор, перепишет или даже обрушит весь континуум, и уж точно уничтожит всю линию времени далеков. Но в принципе, самих далеков не заденет, мы в этом отношении крепкие. Нас просто откатит в прошлую или позапрошлую версию, когда мы ещё не были знакомы с тобой, Хищник. Поэтому… Поэтому я не особенно этого опасаюсь. Хуже, если твоё исчезновение действительно развалит Вселенную, но есть же ещё Шестая Теория, и мир попытается тебя кем-то скомпенсировать — на ту же Роману или Мастера всё перевалить. Леди-президент достаточно умна, Король Войны достаточно безумен, так что, в принципе, оба могут загреметь на твоё почётное место, и в этом случае вселенная удержится. Меня в ней тоже не будет, но это даже к лучшему.
— Ты что, всерьёз собралась убить Доктора?! — взвивается Донна. Правда, как ни странно, вполголоса.
— А у какого далека излучатель не чешется по Доктору пальнуть? — флегматично пожимает плечами Ривер Сонг. — Это как раз нормально. Я бы удивилась, если бы всё было иначе. Но, сладкий, — теперь она пристально смотрит на мужа, — постарайся не умереть в очередной суицидальной авантюре. А то я очень расстроюсь.
— Не беспокойся, — улыбается он во весь оскал. Потом снова меняет лицо на серьёзное, поворачиваясь ко мне. — ТМД, слушай. Это очень важно. Капитан Крюк допустил один серьёзный ляп. Возможно, он лишит тебя свободы действовать по своему усмотрению, но логику и мышление далека он у тебя отнять не сумеет. И хотя, вероятно, у него есть контроль над парадоксами, иначе вообще ничего не стоило затевать, но его устройство вряд ли мощнее и продвинутее наших, галлифрейских, машин, а они далеко не всесильны. Управление парадоксами — коварная и одновременно хрупкая вещь, там всё может зависеть даже от формулировки. Если тебе прикажут ударить по мне, бей не по факту моего существования, а по факту существования моей ДНК.
Я запуталась в потоке слов и странном мышлении рыжего, поэтому уточняю:
— Почему?
— По кочану, — отрезает он. — Ты же далек, напряги извилины.
Напрягаю. Тщательно анализирую в уме его сбивчивую речь.
Поняла.
— Твой план имеет ещё один изъян, — говорю. — У тебя есть и нормальное потомство. Удар уничтожит всех твоих детей, не только гибридных.
Рыжий отводит взгляд:
— Ну, родственники меня всегда прощали. Раньше.
— О-о-о, — тянет Ривер. — Вот теперь и я поняла. Доктор, это будет самая крутая ответка в истории Вселенной, если так.
— Доктор, так нельзя! — Донна проникновенно смотрит на Доктора. — Подумай о Дженни!
Если бы только о Дженни…
— Надеюсь, до конца убить пороху не хватит, — ворчит Доктор. — Если я не ошибаюсь, у ТМД должен быть и обратный ход. Вашим делом будет его как-то запустить.
А это уже интереснее.
— Объясни-и-и?
— Понятия не имею, что этот маньяк-шизофреник с тобой сделал, но зато я знаю, что с тобой сделала моя ТАРДИС.
Объяснил, варги-палки.
— Ага, спасибо, — выжимаю из себя максимум сарказма. — Что из меня сделала твоя ТАРДИС, я тоже уже выяснила и вряд ли ей благодарна.
— Ну тогда, — блаженно выдыхает он, — ты и про обратный ход должна всё понимать, ты же умный ребёнок.
Честно, не понимаю. Похоже, мы что-то разное имеем в виду. Но с другой стороны, в словосочетании «обратный ход» прояснять совершенно нечего, а принцип своей работы я и так приблизительно прикинула с Романой — открытая дыра в зону хронораспада, вход-выход. Так что причины для вопросов по этому поводу у меня сейчас нет. Зато есть другой вопрос.
— Доктор, я нашла более корректное и дешёвое в исполнении решение. Меня проще уничтожить, чем отдать противнику.
— Тебя? — он как-то странно глядит мне в глаза, словно хочет что-то разглядеть на задней стенке моего черепа. — Нет. Нет-нет. Поверь, это самое плохое из всех решений. Правда, самое плохое.
— Тебе процитировать правило номер один? — со слабой иронией возражаю я. Врёт ведь.
— Логику включи, — тихо замечает Ривер. — Если тебя проще убить, то зачем Доктору добровольно подставляться под демат-оружие?
— Сострадание — его слабое место, — парирую я, ибо причины вранья для меня очевидны. Собственно, те, на которые и рассчитывал наш Джез Крюк.
— Так, — Хищник хлопает ладонью по столу, — дело не в сострадании. Я просто попросил хотя бы раз мне поверить. По-честному. Без дураков. Сделать, как я прошу, слабо, да?
— Таше Лем ты сказал то же самое? — спрашиваю. — Я не верю, что она этого не предлагала. У неё с самого начала ложно… руки к бластеру тянулись.
— Она это предлагала Романе, — мило улыбается Ривер. — Та посмотрела на неё, как на психопатку, и вопрос перешёл в разряд закрытых.
Всё-таки знают обо мне Повелители Времени нечто такое, чего я сама не знаю и никак не могу уловить. И не скажут, это ясно и только что активированному серву. Поубивала бы.
— Всё. Этот вопрос переведён в разряд закрытых, — строго объявляет Доктор. — А слово «уничтожить» — под запретом. Тебе понятно, ТМД?
— Подтверждаю, — мрачно отзываюсь я. Ничего мне не понятно.
— И прекращай вести себя, как далек.
— Я и есть далек.
— Иногда даже слишком далек, — морщится Хищник. — Прямо насквозь далечная, аж тошнит.
— Слово «далечная» не существует и безграмотное. Корректно говорить — «даледианская» или «скарианская». И помяни моё слово, когда-нибудь ты будешь рад тому, что далеки такие далеки, — ещё мрачнее отвечаю я.
— Вы все сумасошлатые марсиане с суицидальным синдромом, — стонет Донна. Проглатываю своё мнение насчёт неологизма «сумасошлатые». — Ну вас нафиг, граждане, я пошла. Надо хоть марафет навести, прежде чем класть голову в пасть льва. А то волосы как мочалка, и лак облупился.
Ну, лак для ногтей, конечно, поможет ей победить армию гибридных далеков, ага. Как увидят маникюр, так хлопнутся в обморок в глубине скафандров и уйдут в бесконечную неконтролируемую регенерацию. Бред!
Поправляю сползший плед. Всё ещё зябко. Я не согласна с Доктором, меня рациональнее убить. Но сейчас он не даст, поэтому остаётся лишь надеяться на Ташу Лем. Если противник возьмёт меня под контроль и натравит на Хищника, надеюсь, у неё хватит ума и ловкости меня пристрелить.
Сама себя убить я не смогу, как не смогла на Сол-3. Глупо, но я боюсь самоубийства.
Есть ещё один очень нехороший момент. Кто сказал, что Доктору предложенный план вообще не был внушён? Раз противник так лихо обошёлся с Рассилоном, он мог и над головой Хищника поработать, хотя галлифрейский гений будет покруче галлифрейского тщеславного дурака, и так просто его не запутаешь. Ну ладно, на этот случай в хозяйстве опять остаётся Таша Лем и её пистолет.
Странное чувство, что вселенная вдруг стала идти мимо меня. Раньше я принимала решения и контролировала всё, что происходило вокруг, но сейчас, освободив Доктора и параллельно узнав о себе много любопытного, я словно выпала из общего хода событий. Дальнейшее действие завертелось уже без моего участия — подкрепление для альянса, план самоубийственой атаки, рискованная идея фиксации Времени посредством погружения якоря в эпицентр разлома… А я сижу тут по уши в одеяле и глушу тёплое молоко. И ни одной дельной мысли не выдала с тех пор, как увидела лицо Тени. Мы ещё не встретились вживую, а мой враг уже сумел отнять у меня желание бороться. И даже делать с этим ничего не хочется. У самой нет сил, а имплант, который мог бы приглушить негативные эмоции, сломался во время истерики. Добила я за это путешествие встроенную электронику, всё-таки прототипы — убыточная линия породы, пусть даже физически здоровая и генетически устойчивая. Или никакой фильтр эмоций не в состоянии перебороть внедрённую в меня человеческую природу. Даже не природу — потребность косить под человека. Искусственно привитое психическое отклонение. Далек, который воображал себя низшим. Врагам уржаться, сородичам ужаснуться. Понятно, за что меня так ценили психологи, на моей биографии можно массу полезных исследований провести.