И теперь мне снова страшно. Мозговынос, устроенный папессой, меня было успокоил, но плен — противоестественный для далека режим, обыкновенно мы не сдаёмся. И противный липкий страх опять шевелится внутри, заставляя внутренности сжиматься, а колени — слабнуть. Зачем я только позволила Доктору себя уговорить на эту безумную авантюру? А если его расчёты на обратный ход и удар по ДНК тоже предусмотрены противником? И почему до сих пор не был уничтожен якорь в лице девчонок? Они же помеха!.. Ничего не понимаю. И не хочу идти туда, куда меня ведут. Совершенно не хочу.
Доктор, всю дорогу не прекращающий балагурить, как надоедливое земное радио, уже в третий раз пытается обернуться и меня подбодрить, но каждый раз получает за это хорошего тычка от конвоиров, то от одного, то от другого. Жаль, мне тоже не дают обернуться. В очередной раз пытаюсь посмотреть на Ташу Лем и всё же успеваю перед болезненным тычком в бок перехватить её взгляд, сразу становящийся многозначительно-обнадёживающим. Если правильно понимаю намёк, беспокоиться не о чем, в случае чего я у неё на мушке. Ну хоть что-то идёт как надо, а не как обычно с Доктором.
На лифте нас поднимают по двое — больше с таким количеством охраны просто не влезет. Поэтому в знакомой лаборатории, по совместительству размножительной фабрике, первыми оказываемся мы с Доктором. Капсула, из которой мы своровали Хищника, стоит наполовину размонтированная, и это мне совсем уже не нравится. Рыжий больше не нужен противнику даже для такой малости, как производство ДНК. Охрана приказывает нам остановиться и ждать остальных, поэтому у меня появляется возможность приглядеться к местности.
— Неплохая биологическая лаборатория, — прищёлкнув языком, сообщает Хищник на весь зал. — Вы тут знатно развернулись, ребята. К чему готовимся?
Он делает шаг в сторону, но ему в живот тут же упирается гамма-бластер.
— Пленный будет стоять на месте, — информирует охранник. Про «замолчит» давно прекратил настаивать, с Доктором это бесполезно — галлифреец даже с отрезанным языком и связанными руками продолжит пытаться болтать. Паяц…
— Конечно, конечно, — соглашается рыжий и поднимается на цыпочки, стараясь перегнуться через охранника. — Кстати, а куда вы дели мою шляпу? Мне она дорога как память, мне её Сумирэ-тян подарила…
— Она на Моралле, — замечаю я, несмотря на тычок манипулятором, на этот раз в спину. — Если выживем, разыщи в том городе, где тебя взяли в плен, Кллойда Б-Пакреса и его жену, Лифи. Они знают, где находится твой зелёный ужас.
Пока договариваю, получаю ещё два тычка и строгое предупреждение:
— Прекратить обмен информацией! Молчать!
Тянет показать в ответ язык, но это не произведёт впечатления ни на одного далека в мире, поэтому незачем бессмысленно выпендриваться.
— Ужас?! — оскорблённо вопит рыжий. — У вас, далеков, нет чувства вкуса, так что молчи и не позорься!
А вот ему язык показать не зазорно, он поймёт смысл жеста. И я со вкусом дразнюсь в ответ, чтобы заглушить собственный страх:
— Романа тебе скажет то же самое. Бе-е-е!
— Прекратить обмен информацией! Или вам будет причинён умеренный вред!!! — с истерическими нотками взвизгивает охранник. Никогда не думала, что буду получать удовольствие от издевательства над конвоирами, а поди ж ты, есть некоторое удовлетворение от повышенного тона и от подчёркнутого игнорирования мерзотиков.
— Романа? У неё вкус отстал на шесть миллиардов лет, — фыркает Доктор, делая вид, что не замечает воплей искажённого. — Вон сколько визоров вокруг, а даже нечего повесить. Если только пиджак…
И он бросает выразительный взгляд на мой плащ, хотя я и так прекрасно понимаю намёк. Но мне так же понятно и ещё кое-что:
— Нет, Доктор. Даже если вырвемся, они возьмут в заложники оставшихся внизу членов экипажа. Я не стану рисковать теми, за кого отвечаю.
Лёгкий разряд тока бьётся о комбинезон и стекает по его поверхности в пол. Доктор шипит что-то невразумительное, схватившись за руку. Меня вообще не задело, но намёк ясен: конвой не намерен терпеть наш дальнейший диалог. Придётся немного помолчать.
Не могу смотреть на полукровок, тошнит. Поэтому предпочитаю разглядывать ближние участки лаборатории, увеличивая изображение в линзах до максимума там, где есть хоть какие-нибудь мониторы. Письменность не пойму, но в схемы, быть может, и въеду логически. Ближайший конвейер, похоже, настроен отнюдь не на далеков. Неужели скарианские формы жизни? Ну да, после чернового терраформирования и реконструкции водной и воздушной оболочек потребуется восстановление биосферы. Сначала бактерии, потом водоросли и более сложные растения, а потом и животных настанет пора заселять. Если, конечно, это входит в планы нечистокровок, а то могут бактериями и ограничиться, для поддержания кислородного баланса.
Мразь гибридная. Вы отняли у меня всё, даже Скаро. Ненавижу. Ненавижу вас!!!
И боюсь до смерти.
Лифт по очереди поднимает к нам девчонок — сначала злую Ташу с бледной Романой, потом настороженную Вастру и совершенно спокойную, как бетонная плита, метрессу. Последней прибывает Донна, нагло сидящая на краю тележки и вовсю издевающаяся над охраной. Сразу видно, кто и насколько близко знаком с далеками. Мерзость Мерзостью, а поликарбид поликарбидом. Чем меньше о нём знаешь, тем спокойнее себя ведёшь.
— Смотри-ка, — замечает Лем, едва оглядевшись, — вы с Ромкой не соврали, там действительно проход с пандусом.
— Молчать! — резко приказывает один из её сопровождающих.
— Заткнись, мудак, — Таша даёт пинка в ответ, за что сразу получает лёгкий разряд, как немногим раньше — мы. И всё равно упрямо заканчивает: — Пресс по тебе плачет!
— Доктор, — шепчет Романа, — не хочу тебя пугать, но, похоже, мы и есть то самое устройство хроностабилизации, за которым сюда пришли.
— Бля-а-а… — тянет папесса.
— Молча-ать! — взвивается начальник конвоя. Но раз не заканчивает фразу обычным предупреждением, «или будете уничтожены», значит, Романа может быть права.
И вот чую я, что она действительно права. Доктор, судя по роже, тоже.
И если мы ничего не придумаем в режиме «вотпрямщаз», объединённая атака альянса будет бесполезной тратой ресурсов.
Но что придумать? Что?!
Раздаётся сухой приказ:
— Пленные пойдут вперёд, — и мне в бок сразу же тыкается ближайший манипулятор. Мол, давай, шагай.
Я подчиняюсь, потому что выбора всё равно нет, хотя коленки подрагивают. Как… стыдно. Раньше я не боялась. Презирала — да. Иронизировала — было дело. Но не боялась. А сейчас себя готова презирать за страх, с которым не могу справиться. Раньше всё было просто — поступать, как предписывает Общая Идеология, и ни о чём не задумываться. Но есть ситуации, в которых страх сильнее О.И. и в которых действительно не знаешь, как себя вести. А ситуация, когда даже О.И. половиной гравиплатформы балансирует над пропастью, кажется ещё ужаснее. Это как земляного клопа по привычке раздавить голой конечностью, а тебе потом говорят: «Знаешь, а ведь он был носителем смертельной и стопроцентно заразной лимфатической лихорадки», — и это не шутка.
Ноги едва волокутся в сторону пандуса. Я знаю, там командный центр. Там экраны, показывающие возрождающуюся поверхность Скаро. Там… Тень, ждущая меня. Тень, которая меня поглотит. Я не хочу сдаваться. Я не хочу даже думать, что Общая Идеология лжёт. Я просто… не хочу… не быть…