Даврос шипит с таким презрением, что я его уже придушить готова. И куда делся страх?
— Ты хорошо знаком с первым поколением, знаешь все его достоинства и недостатки. Но у него было слишком много недостатков и слишком мало достоинств! Непослушные, самоуверенные дети. Они никогда не были и не будут способны сделать то, для чего я их создал. Они никогда не станут по-настоящему высшими существами! И если до Войны Времени я ещё в них верил, то после — разуверился. Они нежизнеспособны.
Он делает паузу, чтобы набрать воздуха для продолжения, и Хищник тут же втыкает, явно косясь на мою макушку:
— Ну, насчёт последнего я бы поспорил…
— Не о чем спорить, Доктор! — взвивается калед. — Они не оправдали моих надежд и будут уничтожены, как и все другие низшие существа, как паразиты, замусорившие Вселенную!
Что?! Да как он смеет!..
— Далеки — высшие существа, — цежу сквозь зубы, стараясь не раздавить бока Доктора. — Далеки выживают даже тогда, когда против них ополчается весь мир, — поднимаю голову, окончательно отрывая нос от бока старого врага-союзника. — Даже Доктор не питает иллюзий относительно нашего потенциала. А ты, — я резко поворачиваю лицо на создателя, гляжу прямо в синий огонь видеокамеры, обернувшейся на мои слова, — никогда не победишь нас со своими игрушечными солдатиками! Это вы — низшие существа, ты и твоя Мерзость. Я никогда не отдам тебе мой народ!
Гнев затопляет меня до самых кончиков волос. И хотя я вижу флуктуации защитного поля вокруг инвалидного кресла, но всё равно не удерживаюсь и влепляю заряд на пределе мощности. А вдруг?
Резкая боль пронзает руку, пока Давросова каталка от удара проезжается назад с треть де-лера и стукается о панель управления. Ближний охранник целится мне прямо в лицо и уведомляет:
— Дальнейшее агрессивное поведение будет пресечено полной парализацией организма, Мать Скаро. Ты подчинишься Давросу.
Разбежался об косяк.
— Я не стану подчиняться низшему существу.
— Прекратить, — негромко командует Даврос, и гамма-бластер незамедлительно опускается, ни мига не колеблясь. Вот она, разница с нами — мы бы ещё дополнительно сами просчитали ситуацию, прежде чем подчиниться. А потом ещё вербально подтвердили бы подчинение, чтобы выразить не только покорность, но и согласие с позицией старшего по званию. Но слепо послушаться там, где есть зримая угроза для охраняемого объекта? Покорно начать игнорировать безусловно опасное существо?! Чудовищно. Гадость.
Наконец-то я вижу главный командный пульт не в туманном полусне, а в реальности. Мерзотиков здесь, конечно, полно, но при этом не так много оборудования, как могло бы быть. Видимо, сказывается гениальная соображаловка Доктора, переданная по наследству, искажённые наизобретали много полезного и наверняка бóльшую часть информации и команд обрабатывают и распространяют через свой аналог телепатической сети. Единственное, что будит во мне любопытство и нехорошие подозрения — это белый круг на тёмном полу, похожий на очень большую мишень, и какой-то странный агрегат над ним. Вот эта штука напрягает. Она явно не относится к управлению базой — скорее, похожа на устройство, под которое надо что-то поместить, чтобы получить какой-то результат. Есть две мысли, что это может быть, и коротко они формулируются так — или это для меня, или это для «якоря». И что-то меня оба варианта не радуют.
А ещё здесь почти все стены превращены в экраны, и я краем глаза отмечаю раскинувшуюся за пределами сфероида бескрайнюю пустошь, розовато-палевую, с меловыми огрызками скал, под багрово-бирюзовым небосводом, в котором пылает тёмно-оранжевое закатное светило. В окружающей местности нет ничего, совсем ничего знакомого — но я почему-то догадываюсь, что база Давроса приземлилась прямо на место древней столицы, на Равнине Мечей, близ Драммакинского озера. Горы, должно быть, где-то у меня за спиной, но глядеть на задние экраны я не хочу, как и чересчур активно интересоваться агрегатом под потолком. Потому что я смотрю в механический глаз Давроса и отворачиваться не стану. Гнев, проснувшийся во мне, с каждой сотой долей рэла набирает силу. Холодный, но безудержный; трезвый, но неукротимый; сдерживающий и сокрушающий одновременно. Божественный.
Меньше скарэла прошло с того момента, как нас заставили подняться по пандусу, и как сильно всё изменилось!..
Критический взгляд Давроса проезжается сверху вниз по моей симметричной фигуре.
— Ничего нельзя доверить этому безрукому мальчишке, — бормочет калед недовольно. Что-то я не поняла, это он про кого?! — Абсолютно не похожа.
— Не похожа? На что она должна быть похожа? — немедленно цепляется к словам Доктор, но его вопрос тонет в громком и скептическом комментарии Таши Лем:
— Будто вы раньше её не видели!..
Даврос наконец-то соизволяет обернуться на «цветник», давно задвинутый им в ранг незначительных факторов, и с половину рэла молчит, словно медитирует над вселенской проблемой — стоят ли девчонки его ответа, или нет.
— Не хотел портить первое впечатление видеотрансляцией, — наконец информирует он. — Личная встреча всегда ценнее записи,.. Таша Лем. Я, наверное, должен быть польщён визитом столь высокой персоны, как глава Церкви Безопасности?
— Бывшая глава, — с такой же ядовитой подначкой, как и Даврос, отзывается папесса. — Я сложила полномочия в пользу другого претендента на этот пост, вместе с обороной Галлифрея. Защитит — займёт моё место.
— О, — саркастически любопытствует создатель, — то есть вы предусмотрительно завещали папский престол уголовнице?
Таша даже не намекает насчёт статей галактического уголовного кодекса, висящих на самом Давросе — она просто мило улыбается и флегматично констатирует факт:
— Шансы выжить у каждого, кто попал в историю с далеками, равны нулю или около того. Я знала, на что иду, и не питала иллюзий.
Даврос изображает что-то вроде такой же милой улыбки — и это выглядит отвратительнее, чем у прототипов, едва начинающих осваиваться с мимикой.
— Ну так я вас разочарую. Скорее всего, вы не умрёте. По крайней мере, в ближайшее время, — и совсем другим тоном, сухим и командным, он приказывает своим мерзотикам: — В клетку их.
Мне достаётся тычок в поясницу, и тут же следует поправка:
— Нет, этих двоих оставить.
Всё ясно. Судя по тому, куда направляют экипаж «Ди», под странное устройство будет помещён именно «якорь», а мы с Доктором останемся снаружи.
Очень быстро девчонки оказываются в белом круге. Кто пытался задерживать движение, уже потирает онемевшую конечность; а я-то думала, Вастра ещё с «Возмездия» запомнила, что приказ существа в поликарбиде лучше выполнять сразу, но нет, любопытным ручонкам вечно хочется за что-нибудь незнакомое похвататься. Экипаж мрачно сгрудился под силовым полем и ждёт развития событий. Я даже отсюда вижу, что защита довольно-таки примитивная, только чтобы не дать разбежаться двуногим, и не окажется преградой для анамезонных пуль. Одна пробьёт поле, другая пробьёт меня. На то два заряда и делала, что предусмотрела возможность преграды между нами с папессой. Два анамезонных патрона — две микроскопических термоядерных бомбы узконаправленной фокусировки, в завёрнутой внутрь себя магнитной оболочке. И пластиковая конструкция с пневматическим устройством, чтобы их вытолкнуть. Запросто можно принять за валик на двух магнитных защёлках. Взрыв гуманный и практически без поражающего фактора за пределами цели — даже стоя в де-лере от силовой стенки, девчонки не нахватают лучиков. Ну максимум, получат тройную дозу от их природного фона — они этого и не заметят, даже неустойчивая Вастра. А мой труп через пару рэлов тоже прекратит лучить — если, конечно, к обгорелым останкам голыми руками не лезть.
Лем могла бы, разумеется, пальнуть и по «вундервафле» над головой. Но понятно, что Давроса это не остановит, с его-то замашками мегаломаньяка, а вот нашу операцию поставит под угрозу срыва. Папесса это, очевидно, осознаёт, раз до сих пор не прицелилась по аппаратуре.