Глаза Вастры становятся ещё шире, она молча разворачивается и бросается бежать обратно, к магазину. Куда, дура?!
Кидаюсь за ней. Не думала, что силуриане настолько юркие и быстрые, и так хороши в спринте — догнать детектившу удаётся лишь у заднего входа в магазин, и то с трудом. И это мне, прототипу!.. Вастра с силой дёргает на себя дверь, но бесполезно — магнитный замок ей не по зубам. Здесь уже работа для меня. И хотя я не слишком одобряю порыв ящерицы спасти двуногое от зачистки, но, возможно, через киборга смогу понять, кто именно тут меня «пас» — далеки, НКВД или те, кто стоит за сфероидами. Хотя и понимаю — всё это очень глупо и можно налететь на засаду.
Рывок. Замок выдерживает, но вылетают петли и его крепления, и дверь вместе с запором всей тяжестью опускается на меня, аккурат под мужской вопль. Отставляю её в сторону, а силурианка меж тем ныряет внутрь. Двигаю следом. Как она беззвучно передвигается, прямо зависть берёт! Надо будет подсмотреть и проанализировать, как Вастра добивается такой тихой и плавной походки.
— Подтверждаю устранение объекта, — мы без труда узнаём голос киборга, на этот раз лишённый интонаций, — режим самоуничтожения активирован.
В последний момент успеваю дёрнуть Вастру за руку на пол и накрыть собой и силовым полем, форсированным за счёт моего собственного электричества. Дверь в кабинет срывает вместе с косяком — хорошие у них тут мастера работали, а вот стены дрянные, на глазах пробиваются трещинами. С потолка на нас шлёпается подвесная панель. Коридор моментально наполняется пылью и дымом. В ушах — глухой звон после взрыва. Данные подсказывают, что несущие конструкции здания повреждены, а анализаторы — что что-то загорелось. Собственные обонятельные рецепторы ничем помочь не могут, фильтры в носу не позволяют.
Встаю.
Мы опоздали.
Надо проверить, не осталось ли чего после самоуничтожения киборга.
Суюсь в кабинет, кашляя от мелких частиц кораллита и металла, наполнивших воздух. Так и есть — бумаги занялись. Тело Апфеля со свёрнутой шеей валяется посреди кабинета, а рядом, под правой рукой — сожжёный выстрелом дипломат. Хотела бы я знать, что в нём было, но увы, этого уже не установить. Остатки киборга — четыре ножки и выше — обгорелый искорёженный скелет с торчащими проводами — возвышается рядом. Естественно, блоки памяти начисто испарились.
Делать здесь больше нечего. Задерживаться в подвале здания с нарушенными несущими стенами и в хозяйственном магазине, где занялся пожар, попросту небезопасно. Разворачиваюсь, приподнимаю очки, наскоро протираю ладонью заслезившиеся от дыма глаза и отчаянно машу всунувшейся Вастре — отступаем, мол.
Под каблуком что-то жалко хрустит. Опускаю взгляд, вижу останки сувенирного далека в розовой юбочке и вдруг осознаю, что не чувствую ничего, кроме лёгкого злорадства. Даже досады, и той нет. Да, выяснить, кто стоял за взломом киборга, мне так и не удалось. Да, огромные знания Апфеля погибли на редкость бездарно. Но у нас есть нужный адрес, а существо, способное поставить себе на стол пластиковую копию моих сородичей в издевательской балетной пачке, достойно только того, что оно в итоге и заработало.
Ибо нефиг.
Комментарий к Сцена восьмая. *Всем, кто в теме, орать «Булкошмель!!!» полчаса.
Пин — от фр. «pin» (сосна). Апфель — от нем. «Apfel» (яблоко). Переводим на английский, складываем и получаем «pineapple» – как говорится, без комментариев. Надеюсь, последователи культа Злого Ананасика прощают грешного фанфикера за наезд металертовым катком на их фанон? =))))))
====== Сцена девятая. ======
Спальные районы для обслуживающего персонала с бесконечными рядами абсолютно одинаковых домов и пронумерованными улицами — пятая Портовая, сто пятая Портовая — это лучший способ спрятаться. Даже мне, привыкшей к абсолютной унификации, это постепенно начинает выжигать мозг, а Вастра просто в трансе. Тут даже клумбы одинаковые квартал за кварталом.
— Ужасно, — бормочет силурианка, — это же не дома. Это же просто место, чтобы спать.
— Подтверждаю, — отзываюсь я. Здания, конечно, должны быть продуманными изнутри, но они настолько унылы в архитектуре, что у меня мелькают ассоциации с городами киберлюдей. Даже мы до такого не опускаемся — у нас рационально, но всё же разнообразно.
— Хуже казарм.
— Нет, — я примерно представляю, каковы казармы её времени. — Здесь соблюдены все санитарные нормы, а существа живут семьями.
— Хорошо, семейные казармы с ванной комнатой, — фыркает она. — Куда нам дальше?
— Согласно логистической карте, вон то многоэтажное здание.
— Надеюсь, мы верно запомнили координаты.
— У меня хорошая память на числа, — отвечаю. — Тем более что лицевой счёт Апфеля нам уже не нужен.
Кажется, ирония всё-таки прорвалась, раз Вастра с возмущением глядит в ответ — не понимаю, с настоящим или поддельным.
— Послушайте, он нам помог, вы могли бы отзываться о нём более человечно!..
— Я не человек, — отрезаю и беру курс на нужный вход.
Издалека замечаем кодовый замок, но когда приближаемся к двери, из подъезда вываливается целая семья с большими тюками вещей. Так что нам везёт проникнуть внутрь, не объясняясь с хозяевами указанной Апфелем квартиры по домофону, но внутри нас всё равно поджидает небольшая проблема с роботом-консьержем, который, несомненно, регистрирует всех посетителей и наверняка сверяет их лица с базами данных полиции. А значит, постоянно в сети. Приходится поднапрячься и взломать, чтобы он нас не видел и не слышал, а пошедшие в сеть кадры перехватить и вытереть. Иначе, если вероятный противник следит за компьютерами Эккелина, то он сразу будет в курсе, где мы. А теперь силурианка и генно-модифицированный далек в этом доме вообще не появлялись.
Сорок второй этаж, тысяча тридцать шестая квартира.
Вастра звонит в дверь, а я принюхиваюсь. Сквозь противные запахи инопланетной пищи и бытовой химии для чистки лестничных пролётов пробивается что-то родное, смутно знакомое… Паяльник! Кто-то за нужной дверью паяет что-то вкусненькое. И ещё есть застарелые нотки горелой изоляции. Там живёт хакер-бездельник? Или это филиал по ремонту бытовой техники? Как любопытно, просто чудовищно любопытно!
Шаги раздаются только на пятый звонок, хозяин то ли не спешит отрываться от дела, то ли очень нелюдимый.
— Кого там черти принесли? — раздаётся усиленный динамиком голос. Поднимаю взгляд на угол стыка стен и потолка — так и есть, микрокамера. Выдавливаю туда стандартную имитацию улыбки, потому что приятные и, главное, понятные запахи немножко расположили меня к этому низшему. Вастра, проследив мой взгляд, смотрит туда же и со светской улыбкой заявляет:
— Так грубо к дамам? Сэр, мы от Пина Апфеля, если вы такого знаете, и…
Раздаётся щелчок замка, дверь открывается.
— Заходите, — доносится из внутреннего пространства вместе с облаком паяльного аромата. Я вдруг понимаю, что дверь изнутри защищена маскировочным контуром, мало вяжущимся с Эккелином. Это что-то… по другой технологии. И мне она вроде бы знакома, вот только вспомнить пока не могу. И ещё, куда делся жуткий акцент Вастры?
Увидев хозяина квартиры, я всё сразу понимаю — и где акцент, и что это за защитный контур. О, да-а… Главное, мысленно выдать себе по ложноручкам и наступить на глотку своей врождённой агрессии:
— У тебя два сердца. Ты — Повелитель Времени с Галлифрея?
— Завязал, — таким тоном, как говорят о прекращении употребления алкалоидов и наркотиков, отзывается одетый очень по-домашнему и ужасно небритый мужчина, протискиваясь по узкому коридорчику мимо нас на кухню. Лица в полутьме толком разглядеть не успеваю, но почему-то кажется, что я должна его знать по нашим отчётам. Или не лицо. Или просто этого конкретного Повелителя Времени. — Какого чёрта Пин вас сюда пригнал, он же в курсе на этот счёт?
— Нам очень жаль, — странно, но Вастра действительно испытывает нечто вроде жалости и одновременно вины, — но ваш друг мёртв. Кто-то взломал его киборга-телохранителя. Мы не успели ему помочь.
В ответ с кухни слышно лишь звяканье ложки в чашке. Вастра делает несколько нерешительных шагов по направлению звука, а вот я с любопытством оглядываюсь и вычисляю. Раз мы у Повелителя Времени, пусть и бывшего, значит, тут где-то есть ТАРДИС, иначе кто бы выровнял речь детектива. Ну, и где? Вон тот шкаф? Или под антресоль маскируется?