Выжидаем скарэл и, кивнув друг другу, разделяемся — Вастра пересекает тропу так же профессионально и тихо, как до этого двигалась Лила, и прячется в каких-то местных лопухах, полностью слившись с пейзажем. Не видно даже её странного оружия под названием «сарбакан», которое она сделала из отрезка трубы, найденной на складе. А мы вдвоём устраиваемся по эту сторону, но гораздо ближе к дорожке. Мадам детектив взяла на себя задачу обездвижить Романадворатрелундар бесшумной стрелкой с моментально действующим транквилизатором, мол, всегда полезно тряхнуть стариной и вспомнить навыки молодости. А наша с Лем задача — подхватить тело, минимально наследив.
Подкручиваю цвет боевого комбинезона под изменившийся окрас местности — теперь вокруг не кусты, а торчащие из травы камни. Рядом Таша прикидывается кочкой.
— Снайпер — какой-то странный предмет, он тебя видит, а ты его — нет, — почти беззвучно шепчет она.
Слегка тыкаю кулаком в её плечо:
— Был приказ молчать.
— Яволь, группенфюрер.
Уничтожу. Не в режиме «вотпрямщаз», но как только мы вытащим президента на корабль — непременно. Или хотя бы тресну. Надоели неуместные шуточки. Ну то есть я могу сделать вывод, что папесса хорошо знает историю войн и изучала менталитет нацистских цивилизаций настолько, чтобы ассоциировать меня с военнослужащим фашистской Германии, но, кажется, она сильно понизила меня в звании. Так что не забавно, да и не место всему этому на полевом задании.
Вастра, которой виден изгиб тропы, слегка показывает лицо между стеблями лопухов и выразительно стучит пальцем по губам. Потом пригибает голову. Понятно и без лишних жестов — наша жертва приближается и вот-вот появится в поле зрения. Вот уже и мой тепловой сканер засёк её сквозь стволы деревьев и кустов. Но вместо того, чтобы спокойно пройти мимо нас и подставить уязвимую спину, галлифрейская блондинка на букву «р» вдруг усаживается на пенёк сразу после поворота и со стоном вытягивает непривычные к долгой ходьбе ноги.
— У-у-у, — тянет она, растирая икры. Надо же, я не подозревала, что у неё такой низкий голос, совершенно не вяжущийся с маленьким ростом и ювенильным личиком. — Как я вообще могла… согласиться… на этот эксперимент! Ой-ой-ой-ой-ой!..
На грани слышимости чую беззвучное хрюканье папессы, но мне вовсе не смешно. Не вижу ничего забавного в этой слабости, только брезгливость. Так запустить своё тело, быть такой постыдной размазнёй и жаловаться вслух? Гадость какая!
— Зачем я только надела эти туфли? — продолжает стонать Романадворатрелундар, теперь растирающая бёдра и раскачивающаяся взад-вперёд. По мне, так она вообще неподходяще для обстановки одета, слишком легко и слишком… неправильно. В таком виде только за рабочим столом сидеть. Ей очень повезло, что на Давидии нет кусающихся насекомых и жалящих растений, планета создана как рай для отдыха высокопоставленных чиновников.
— Нет уж, — провозглашает леди-президент, опять проминая ноги сверху донизу, — завтра никакого леса. Будем отсыпаться, и я не желаю больше ничего слышать о ежевике, суевериях и дикой жизни без цивилизованных дорожек!
Лопухи напротив нас слегка вздрагивают. Папесса тоже уткнула лицо в мох и старается не скулить вслух от хохота. С чего они развеселились? Это же… жалко! Просто жалко выглядит! Кусок беспомощной уязвимой протоплазмы! И вот с этим тебе, девушка, сейчас придётся работать. На трэк эту… квашню. И подгонять из излучателя. Если дано тело, его надо развивать. Я, даже будучи самой собой, а не уродливым прототипом, никогда не забывала о гимнастике и поддержании физической формы, да мне бы и всыпали по самый фоторецептор, если бы я себя запустила. И никакие дела и отсутствие пары-тройки свободных скарэлов не могут быть в данном случае отговоркой, особенно у Повелителя Времени.
Романадворатрелундар сбрасывает туфли и шевелит ступнями, судя по тепловизору, слегка отёкшими и натёртыми, иначе бы они не выглядели такими горячими. Вот сейчас бы её и подстрелить, но Вастре неудобно, а мой электроразряд могут засечь системы безопасности. Как-то не хочется, чтобы военный флот, патрулирующий орбиту Давидии во время отдыха госпожи президента, радостно на нас свалился. Поэтому приходится терпеливо ждать, хотя время уже поджимает — скоро этот район попадёт в зону наблюдения орбитального темпорального сканера автоматической системы безопасности, и он непременно засечёт коридор, по которому мы сюда проникли.
— Дикая природа, прелести жизни на воле… Ненавижу! — экспрессивно сообщает блондинка кронам деревьев. А вот в этом я её вдруг понимаю. Сама не люблю ни ботву, ни свободу без цели. Ну… хоть что-то общее.
Взяв обувь, по туфле в каждую руку, президент встаёт, делает пару нерешительных шагов по тропе, наступает на шишку, отчаянно ойкает и, кое-как дохромав обратно до пенька, вновь принимается обуваться. Да когда ж ты, дрянь этакая, мимо нас пройдёшь? Рэлы-то тикают!
Наконец, чудо случается — туфли нацеплены, а Романадворатрелундар, кривясь на каждом шагу, бредёт по тропинке вслед за своей подружкой-телохранительницей. Вастра изготавливается стрелять, я — подхватывать тело.
Миг, и леди-президент оседает с дротиком, торчащим в правой лопатке. Подхватываю блондинку на полпути затылком к дорожке и перебрасываю через плечо. Надо же, лёгонькая какая. Таша аккуратно извлекает стрелку и убирает в платок. Вастра поднимается из лопухов, и они вдвоём принимаются заметать следы нашего присутствия — встрёпывать траву, разравнивать отпечатки подошв… Я же тащу бесчувственное тело к порталу, стараясь не цепляться за растительность — каждая сломанная веточка кустарника может нас выдать. Времени очень мало, начинает сигналить таймер — до входа в зону наблюдения спутником осталось полтора скарэла. Ничего, успеем.
Вот и тоннель, а в нём — припаркованный грузовичок, который я немного подремонтировала за прошедшие двое суток, пока мой экипаж справлялся с облучением. Если уж есть транспорт, то почему бы его рационально не использовать? Аккуратно закидываю тело президента в кузов, папесса с детективом запрыгивают туда же, довольные донельзя. Газу отсюда! И свернуть этот коридор, словно его никогда и не было.
Мы успеваем остаться незамеченными, хоть и на пределе возможностей. Укладываю Романадворатрелундар в кают-компании на диван, который мне пришлось сделать сутки назад из-за нытья Вастры, и остаюсь караулить, пока мой экипаж с загадочным видом ныряет по своим каютам. Впрочем, очень скоро они появляются, и я понимаю, что теперь моя очередь исчезать: Вастра влезла в своё чёрно-багровое викторианское платье, а Таша — наверное, в самую парадную из прихваченных парадных ряс, и на ходу рисует традиционный грим, имитирующий повязку древней земной богини Фемиды. Раз такое дело, мне тоже стоит сменить боевой комбинезон на форму Матери Скаро, хотя оставайся бы я один на один с галлифрейкой, даже бы не подумала переодеться.
Пока я меняю одежду и подвожу глаза, эти две низшие паршивки ещё кое-что успевают отмочить. Я не все коробки вынесла со склада и не все разобрала, поэтому понятия не имела, что именно Лем закупила на Эккелине сверх выданного списка. И, войдя в кают-компанию, едва сдерживаюсь, чтобы не ударить эту дрянь, распаковывающую новенький кальян. Уж про курение и устройства для поглощения никотина я успела разузнать ещё на Зосме-9, и данный предмет для меня непонятным не остаётся. Собирающая упаковочную бумагу Вастра, заметив моё лицо, прочищает горло и делает полшага назад.
— Это что такое? — цежу тихо и зло, сверля взглядом лукавые глаза папессы.
— У всех есть свои маленькие слабости, — сладко поёт она в ответ. — Мы под вытяжкой посидим.
— А мне что, в скафандр предложишь залезть? — уже почти шиплю, так как рот буквально сводит от предвкушения вкусного дыма. — Никотин для далеков — наркотик, причём достаточно тяжёлый, и ты про это знаешь. Отставить кальян!
— Это лишь имитация табака, без вредных веществ. Лишь вкус, запах, и никаких наркотиков. Если вспомнишь устав Церкви, у нас категорически не одобряются никакие психотропные средства, даже тяжёлые алкалоиды. Ну, я имею в виду, в свободное время.