- Ты забыла? - наигранно вскинул он бровь в удивлении. - О нашем союзе.
- Перемирие, - поправила я.
- Суть не меняется...
- Суть вообще пока не ясна, - перебила я. Голос мой прозвучал куда грубее, чем я рассчитывала. Хотела продолжить задавать вопросы, узнать в чем смысл, в чем состоял его план относительно меня, но прикусила язык. Узнаю потом - пусть сначала полюбит. А в том, что он это сможет сделать, начни я вести себя, так сказать, во всей красе своего характера - сильно сомневаюсь.
Все это наше общение изначально пошло странно и непонятно. Конечно, это единственный мой опыт контакта с колдунами, но не первый опыт общения с мужчинами. И определенно колдун отличался от всех, кто был в прошлом.
Кирилл. Хороший, веселый, красивый, как и сестра, достаточно умен, чтобы с ним не было скучно. Но его присутствие рядом со мной, так же, как и отсутствие, не трогало. Особенно в сравнении с тем, что заставлял меня чувствовать Максим.
Несмотря на все заслуги колдуна, желание придушить плескалось через край. А ещё лучше укусить, или прикусить за мягкую губу, чтобы он обхватил в тесное кольцо своих рук мою талию, прикоснулся к обнаженной коже, как можно ближе прижимая к себе, будто я нужна ему. Будто ему важно то, что я говорю, а если я ошибаюсь - надо доказать мою неправоту. Пусть у этой игры, как и у любого спектакля, впереди конец.
Я уже давно устроилась на пассажирском сиденье, пристегнулась и готова к поездке. Отогнав глупые, в последнее время навязчивые мысли, посмотрела на Максима. Он боролся с порывом что-то сказать, но подавил желание, сжав губы в тонкую линию, и, слишком резко дернув рычаг коробки передач, повез нас на встречу с Пражским кланом.
- Они ждут нас в каком-то баре для нелюдей? - уточнила я просто, чтобы разбавить тишину.
- Да, - не отрывая взгляда от дороги, ответил Максим.
- Мне можно говорить все? - продолжила я попытку завязать разговор.
- Конечно, тебе нечего скрывать.
- А то, что это я, получается, напала на Молотова первой, не будет учитываться или влиять на что-то?
Меня этот момент беспокоил с тех пор, как узнала о допросе, но Максим заявил, что бояться и скрывать нечего.
Вот только на душе все равно было неспокойно.
- Хотела избавить от демона... - почему-то захотелось оправдать свой поступок перед этим колдуном. - Разве это не раскроет, кто я?
- Да, об этом лучше не упоминать, - все-таки согласился Максим.
- Тогда что говорить?
- Начни с того, что ты зашла в отель по «делам», - он изобразил воображаемые кавычки, намекая на те дела, о которых я не могла говорить. - Скажешь, что увидела, как в один из номеров тащат человеческую девушку и не смогла остаться в стороне. А затем на тебя напала Виктория, посчитав угрозой...
- Так это же полностью все придется переврать! - возмутилась я. - А говорил, что можно говорить все, как есть.
- Не переврать, - не согласился он с моим выводом, - просто не упоминай ничего, что выдаст в тебе красную ведьму.
- Ага, - недовольно бросила я. Ладно хоть спросила о том, что говорить, а что нет.
Машина остановилась в части города, которую можно было считать промышленной. Здесь было много нежилых помещений и таких же боксов, где Демьян удерживал Ефимию. И раньше мне не доводилось здесь бывать.
Как оказалось, в одном из подобных бывших промышленных зданий располагался бар. Он ни имел ни названия, ни яркой вывески. Только едва доносящиеся наружу басы говорили о том, что там что-то происходит. Стукнув один, едва слышный раз, Максим прислушался, но дверь, ржавая снаружи, быстро отворилась. Внутри она оказалась облицована чёрной кожей с клепками и совсем не соответствовала наружности.
Непроницаемый, как скала, и таких же размеров охранник впустил нас внутрь. Я не заметила в нем чего-то необычного. Судя по душе, на которую я мельком взглянула, он был человеком и слабым колдуном, судя по довольно скромному перстню-артефакту черного потока.
Музыка была оглушительной, способной поглотить все другие звуки, но, как оказалось, бар был пуст. Только бармен, вытирающий полотенцем бокалы, и охранник - больше никого.
Максим уверенно повел меня вперед к еще одной двери, уже обитой бархатом по тому же принципу - серебристыми клепками, мягкая ткань лоснилась в разноцветных искусственных лучах светомузыки. Дверь за нами закрылась, и мы оказались в кромешной темноте и тишине. На секунду стало страшно, и я снова обратилась к ведьминому взору.
Довольно длинный коридор был пуст, в следующем помещении, куда мы, судя по всему, направлялись, было несколько запятнанных чернотой смерти душ, это были восемь вампиров. Воспользовавшись моментом, взглянула на Максима. В темноте виднелся лишь бьющийся в такт ударам сердца сгусток энергии, души - коричнево-красный, опутанный карминовой паутиной.