Захотела глубоко вздохнуть, но не смогла, слишком тяжелые запахи благовоний и духов, слишком колотится сердце, и ноги стали ватными. Я подняла голову и столкнулась со смеющимся взглядом черных глаз…
Узнал или нет? Смотреть в эти глаза невыносимо и почти больно, но я смотрела, не отводила взгляд и видела в глубине антрацита ледяной вихрь Севера, словно где-то там, глубоко в душе, все еще живет серьезный добрый мальчик, скованный в смертельной ловушке тьмы. А может, это я себе придумываю, может, никогда и не было доброго сына конунга-мага, может, это мне привиделось много лет назад на портовой улице Иршамаила?
Атон отвел взгляд, и я выдохнула, склонилась и подала на вытянутых руках доску для игры. Узнал или нет?..
– Сядь рядом, будешь подавать фигуры.
Я оглянулась, может, не мне? Может, Райше? Но подруга помогала Абаль закрепить на лице легкую вуаль, та ей что-то говорила, а Райша краснела и хихикала. Ох, жрица, опасную игру ты затеяла, надеюсь, это богиня ведет тебя тропами судьбы, а не темное сердце Хонсу – причина твоего легкомыслия.
Атон, не глядя на меня, похлопал пальцами по подушке, пришлось подчиниться. Я осторожно опустилась рядом с деем и прислушалась, не поднимая глаз.
– Мои черные, – с ленцой растягивая слова, произнес Хонсо. – Тебе будет приятно играть снежными, братец, я заметил, как ты скучаешь по оставленному Северу.
Все же не выдержала, любопытство оказалось сильнее, скосила глаза на лежащего в облаке из мягчайших подушек мужчину. Богатый парчовый халат, расшитый золотом и каменьями, был расстегнут на груди, в вырезе виднелись черные кудрявые волосы, под сердцем – татуировка из скрещенных мечей, а на левой ключице – шрам, как от укуса. Тонкая бородка, прямой нос с горбинкой, острые, как бритва, скулы и темно-карие глаза. Дей Хонсо следил за Абаль и совершенно не обращал на меня внимание. Я пустое место, служанка, серая тень, утренняя роса, которая исчезает, как только взойдет солнце. Пусть так будет и дальше!
– Я все забыл, брат. – Атон подхватил фигуру осьминога и выставил ее на зеленую клетку. – Север больше не влечет меня, мне полюбился Юг.
– Чем же, братец?
– Здесь живут загадочные женщины, они будоражат мое сердце и занимают ум. Девы Севера свободны и воинственны, а вот южанки скромны и податливы, для них нет высшего блага, чем служба своему господину. Не так ли, пранэ?
Прана – хранительница семейного очага, сердце и хозяйка дома, пранэ – просватанная невеста, еще не хозяйка, но уже не пряна – девочка, не вошедшая в возраст согласия. Интересно, к кому он обращается? Из-за спины Атона мне не было видно, кто сидит рядом с Хонсо.
– Моя наложница, ты забыла, как произносятся звуки? – склонился ко мне Атон. – Мне не нравится этот наряд. – Он коснулся пальцами покрывала. – Для тебя на моей половине приготовлены наряды намного лучше этой тряпки.
Мне срочно нужно вспомнить, как дышать… О чем он спрашивал? Да что же за напасть такая, почему в его присутствии я теряюсь и не знаю, что сказать? Ум сковал иррациональный ужас, а еще предчувствие неизбежного, фатального и смертельно опасного. Для меня…
– Не могу знать, господин. – А голос какой тихий, я прокашлялась и заговорила громче: – Я никогда не была пранэ.
– Как так? – Черная бровь взлетела в издевательском недоумении. – Не ты ли пришла во дворец с рынка невест?
– Это было не мое решение, господин.
Отчим поймал меня, когда я пришла проститься с прошлым на могилу матери, обманом завлек в дом, опоил, и очнулась я только на рынке. Паук-трупоед ему в штаны, небось, хороший выкуп получил за меня, будет за что праздновать День всех богов.
– Чье бы решение это ни было, – тихо произнес Атон, – я ему благодарен.
Заиграла музыка, зазвенели колокольчики, и Атон, наконец, от меня отвернулся.
– Мой ход, – не отрывая взгляд от середины зала, произнес Хонсо. – Играем на служанку, коль она так тебе интересна.
Богиня! Как он это заметил?
С наступающим новым годом! Пусть он будет для всех нас лучше предыдущих! Ну, хотя бы не хуже... Мира нам, счастья, здоровья, позитива и много хороших историй! Всех обнимаю, ваш Автор )) ПыСы. Всем по тазику оливье и ящику мандарин!
Глава 8
– Согласен. – Атон подтянул к себе подушки и улегся так, чтобы видеть зал. – Она хорошенькая и веселая. И бойкая. Люблю бойких. – Дей рассматривал Абаль, которая медленно шла по кругу. – Если выиграю я, заберу девочку себе. Кстати, братец, я ее на рынке невест для себя отобрал.