После чего надо было заняться делом, которое Кузюрин продумал, ещё когда минировал «Ной».
-Карцев,- сказал он сухо и официально,- в чём принцип работы насоса?
-В…вытеснении вещества под действием давления…-начал, заикаясь, вещать Карцев.
-Садитесь, два, -не оценил его стараний Кузюрин.- Насос ходит вверх и вниз. Понял? Так же и наша подлодка будет ходить. Что ты должен сделать?
-Н-не знаю… Я на подлодках не служил…
-У подлодки что есть? За счёт чего она погружается? Она, как шашлычник на пляже: набухается и прямо в глубины, и хрен его знает, всплывёт или долбанётся об какую-нибудь гадость-камень там или минреп -и потонет. Только она не гадость всякую хлещет, а воду набирает. В цистерны. А вода нам как раз и нужна. Допетрил, чё делать будешь?
-Сверлить дырки.
-Умочка, пять. Только не дырки, прогульщик, а отверстия. И ты их у меня аккуратненько клапанами заделаешь и пробочки прикрутишь. Да ровно, чтоб наше «молочное порося» присосаться могло. Сейчас чертежи изучишь, а потом найдёшь цистерну и просверлишь. Понял? Кр-р-у-у-гом! Ша-а-а-аго-ом…арш!
Расторопный Карцев кинулся в судовую каптёрку за инструментами, а Кузюрин начал искать в аптечке что-нибудь, чем можно было бы заглушить боль в желчном и в суставах. Наконец добрался до спасительного блистера с холензимом, кинул в рот белый эллипс и запил водой из фляжки. Потом заел анальгином… Фу-ух, полегчало. Теперь можно было отправиться к самолёту…
Самолёт- толстобрюхая «синмэйва», широко расставившая обутые в тяжёлые башмаки поплавков ноги шасси, - стоял рядышком, через три причала, покачиваясь на волнах. Кузюрин собрался с силами и прыгнул на шлюпку, на которой доплыл до самолёта, прозванного им «молочное порося».
Внутри гулкой пожарной цистерны он нашёл герметичный фланец и проверил его. Нормально. Для дела сгодится… Он прошёл по салону самолёта, который с очень большой натяжкой можно было назвать салоном. Пульт бортинженера, штурвалы- всё в порядке. И всё не японской «катаканой», в которой …Щерба ногу сломит, подписано, а вполне читаемым английским.
Свёрнутый в бухту растяжимый шланг лежал здесь же.
- К походу готовы, товарищ командир!- донеслось через два часа со стороны подводной лодки.
-Молодцы, -отозвался Кузюрин в крошечный микрофон «воки-токи» -карманной рации.- По местам стоять, с швартовов сниматься! А я пока своих орлов скликаю.- Он подкрутил частоту и крикнул:- Эй, соколы! Все на борт!
Подплыли на шлюпке четыре бравых парня.
-Вылетаем. Сейчас с подлодки отзовутся-будем шланг им сбрасывать, -сказал Кузюрин.
-Без вопросов.
Ещё пять минут прикручивали тугой наконечник шланга к клапану, затем начали взлёт.
Турбовинтовые движки чихнули и начали мощными кинжалами винтов резать воздух. Прямо как в песне: « Рванули на клочья воздух винты…» «Синмэйва», покачавшись на поплавках, начала разбегаться, белые барашки разлетались от тупых носов поплавков, наконец морская гладь оторвалась от брюха машины.
Кузюрин посмотрел в иллюминатор. Сквозь зелёную муть газа можно было разглядеть чёрный штришок подводной лодки. Он крикнул в рацию:
-К приёму шланга готовы?
-Готовы!-браво рявкнул командир.
-Начинаем сброс!
Сероватая змея шланга, раскачанная специальным захватом («Э-эх, дубинушка, ухнем…) быстро полетела вниз.
-Контакт?- с очень призрачной и странной для капитана второго ранга наивной надеждой на мгновенный успех сразу спросил Кузюрин.
-Нет контакта, -вполне ожидаемо раздалось с подлодки.- Ничего не видим.
-Контакт?! –уже закипая, гаркнул Кузюрин.
-Нет контакта,- снова отрубили надежду моряки. –Нет вашего шланга. Кинули куда-то, а мы ищи… идите вы лесом!
-Контакт?!!!- уже сорванным голосом заорал Кузюрин, сам испугавшись своего крика, дополненного к тому же помехами от страшного колебания мембраны.
-Нет контакта.- как приговор, раздалось с земли.- Видно,шланг оборвался. Или утонул. Сейчас искать будем…
И вдруг совершенно неожиданно, так же неожиданно, как если бы включилась пыхнувшая кварцевая лампа, рявкнуло в динамике:
-Я его вижу! Да, я его вижу! Есть контакт! Есть! Молодцы, ребята!
-ЕСТЬ КОНТАКТ! Соединение произведено!- докладывал Карцев.
-Отлично,- сказал Кузюрин.- К погружению!