БМП-шка мгновенно рванула налево, нырнула под арку, из задних дверей выпрыгнули солдаты и изготовленными из пильных цепей лассо притянули к себе канантропов.
Молоденький десантник Санька Поплавский узнал двоюродного брата…
-Макс…Живой…
-Живой ещё… Здорово, Сано, -ответил Максим Поплавский, улыбаясь удивительно белыми зубами, резко контрастировавшими с его чёрным от пороховой гари лицом…
В тесной, наглухо запаянной остроугольной коробке БМП было душно, несмотря на утреннее время. Вентилятор работал с перебоями, сквозь узенькую щёлку триплекса еле-еле проникал солнечный свет. Машина пробиралась к зданию на Петровке, 38- знаменитому Московскому уголовному розыску, над которым в своё время напрасно иронизировали, будто чтобы служить в нём, достаточно знать, что коровы не летают.
Поникшие канантропы покачивались на заднем сиденье.
-Ну, поздравляю тебя, Сано, - смеялся Максим Поплавский.- Мало того, что братана от канантропов спас, так и их самих арестовал.
-Да я чуть не помер, когда тебя у них в лапах увидел,- до сих пор не мог отойти от ужаса «Сано». – Думал, всё, каюк тебе пришёл, братка…
Между тем БМП подъехала к П-образному зданию с колоннадой. Вот и Петровка, 38- вылазьте!
Связанных буксирными тросами канантропов под дулами автоматов протолкнули в арку и повели в допросную комнату…
…-Ну давай, рассказывай, оборотень, что ты творил, - вкрадчивым голосом обратился к канантропу прокурор.- Зачем вы пришли к нам? Хотели всё в зону пустыни превратить, с- скоты?! –тут у прокурора не выдержали нервы, он забыл про профессиональные навыки и грохнул кулаком по столу.
-Мы жр-рать хотели. Чтобы много жр-рачки было. Мы хотели, чтобы было много газ-за-он вас,безносых, убивает. Мы хотели на всей Земле жить. Жр-рать, рожать и газом дышать. Твар-ри вы…- хрипел канантроп.
-Чё ж ты скафандр напялил? Боишься, подлюка, чистого воздуха? Гадостью дышишь, а воздуха боишься?
-Боюсь…-ответил канантроп. –Мы боимся воды, в которой нет газ-за и ур-рана. Воздуха без газ-за боимся. Он убивает нас-с. Но не ср-разу. А вода без газ-за убивает нас-с ср-разу.
-Во как? Да ты стихами заговорил! Может, тогда, прочитаешь нам поэму, где укрываются твои сообщники?
Канантроп помолчал и вдруг заговорил:
Они в Москве,
Они в Северном океане,
Они в Тихом и Атлантическом океане,
А больше их нет нигде.
Вода убивает нас-с,
А газ убивает вас-с!
-Ну что ж…- вздохнул прокурор.- А ты не врёшь? Учти, паскуда, врать будешь- на всю жизнь в зоопарк залетишь.
-Нет. Нельзя вр-рать. Канантр-роп не должен вр-рать. Не должен. Иначе его съедят другие канантр-ропы.- твёрдо сказал канантроп, которого звали Ко Лел.
-А ты что делал там?
-Я – командир, Ло Хел. Др-ругой- Ган Оо, -главный командир-р. Мы главнее всех канантр-ропов. Но мы тоже должны р-работать. Иначе твар-ри нас съедят.
-Ну, работать вам уже не придётся, -удовлетворённо хмыкнул прокурор. –Та-ак. Показания подшиваем к делу, а их- сфотографировать и в обезьянник пока. До суда.
-Какой обезьянник? Мы не обезьяны. Мы канантр-ропы. Мы не должны вр-рать людям,- яростно залаял Ган Оо.
-Ну… скажем так, в камеру предварительного заключения. Вас так устроит… герр фюрер, или как тебя там?
-Я главный командир.
-Ну вот и отлично. Тогда мы быстро сопроводим вас, главный командир Ган Оо и командир Ло Хел, в камеру предварительного заключения. Конвой! Увести!
Дюжие конвоиры в толстой форме с сизым камуфляжем увели канантропов в комнатку с грязно-охристой дверью, тёмно-зелёными стенами, зарешёченным окошком и парашей. Две жёсткие кушетки стояли параллельно вдоль боковых стен.
-Вот так…-удовлетворённо потёр руки прокурор. –Сразу и взяли птичек. Чистеньких и правдивых. Ядрёна кочерыжка, ещё и очную ставку проводить придётся…
Очную ставку провели, но она лишь подтвердила правоту слов Ло Хела и Гана Оо. Канантропы попросту не умели врать. И это было одно из самых больших их отличий от людей.
А душа у них всё-таки была. Вернее, та сущность, которая продолжает воспринимать окружающий мир после гибели тела.
Впрочем, в этих тонкостях так никто и не разобрался.
Самая главная- и ЕДИНСТВЕННАЯ- их положительная черта уже была найдена: ОНИ НЕ УМЕЛИ ВРАТЬ.