- Интересно, - кивнул адмирал. - Ты предлагаешь подчинить эту работу Генштабу? Но кому именно, разведке или управлению стратегических операций?
- Ни тем, ни другим, - покачал головой Алексей. - Деятельность партизан специфическая. Скорее, диверсионная. Генералы, планирующие войсковые операции на основе опыта японской и германской войны, будут рассматривать партизанские отряды как полевые части и не смогут использовать их с максимальной выгодой. А для разведчиков они будут только источником информации. Эти не смогут использовать партизан как боевые части. Лучше всего с этой работой могу справиться я, используя опыт моего спецполка и для разведки, и для диверсий, и для глубоких тыловых рейдов. Я бы предложил отдать партизан в подчинение мне.
- Но у тебя же спецполк, регулярная часть, - хмыкнул Оладьин. - Как же прикажешь именовать такое соединение? Ты хочешь объять необъятное.
- Одно другому не мешает, - пожал плечами Алексей. - Я предлагаю создать Управление специальных операций в Генштабе. Управлению будут подчинены спецполк и партизанские отряды.
- А ты парень не промах. - Адмирал внимательно посмотрел в глаза Алексею. - Никак в генералы метишь.
- Свою главную задачу, ваше высокопревосходительство, - жестко произнес Алексей, - я вижу в службе Северороссии и ее президенту. Если вы укажете мне на офицера, который подходит для этой работы лучше, готов передать ему все документы...
- Не горячись, - прервал его адмирал, - давай лучше обсудим план конкретных действий.
* * *
Павел открыл глаза. Яркое апрельское солнце светило в окно, веселая капель барабанила по подоконнику. "Весна, - подумал он удовлетворенно. Конечно, хотелось закончить зимой, но уж больно здорово эти беляки научились драться. Ничего, скоро конец. Разгром белосеверороссов - вопрос решенный. Только бы Леха остался жив. Так хочется посмотреть в его глаза, после всего, что было. Потом - последний акт: рабочее восстание в Петербурге, будущем Ленинграде, Красная армия с ходу опрокидывает не ожидающих подвоха немцев Зигмунда и освобождает Ингерманландию. Все, перевернута позорная страница белого националистического движения в Северороссии. Да здравствует Североросская ССР. Здесь это наверняка будет отдельная республика. Это правильно. Так и должно быть. Это естественный ход истории, и ничто не может противиться ему. Но мы можем облегчить рождение нового мира. И я сделал это! Использовать противоречия врагов ради победы пролетарской революции - метод большевиков. Так говорил Владимир Ильич. И он прав! Он действительно великий человек, гений".
Рядом зашевелилась Наталья, секретарь полпредства и переводчик по совместительству, присланная наркомом индел Чичериным в помощь Павлу еще в мае. В первый же день она стала не только секретарем, переводчиком и учителем немецкого языка для Павла, но и нежной любовницей.
- Товарищ Сергеев, - потянулась Наташа, - доброе утро.
- Доброе утро, Ната, - улыбнулся Павел, целуя ее в губы.
- Какие планы на сегодня? - приподнялась на локтях Наталья.
Одеяло соскользнуло с ее плеч и обнажило крупноватые, но все же такие соблазнительные груди. Павел непроизвольно залюбовался.
- Воскресенье, - проворчал он. - Давай сегодня отдохнем. Выходной.
- Даешь! - воскликнула Наталья, нагишом выскакивая из кровати.
Почувствовав волну возбуждения, Павел, тоже без одежды, выбрался из-под одеяла и, расставив руки, двинулся на любовницу.
- А как насчет небольшой половушки, товарищ Раппопорт? - улыбнулся он.
- А вы поймайте, товарищ Сергеев, - взвизгнула, ускользая от него, Наталья.
Около минуты он ловил ее по всей комнате, наконец поймал, прижал к стене и впился губами в ее губы. Она игриво отбивалась.
Резкий стук в дверь заставил их отпрянуть друг от друга.
- Черт, кто там? - выругался Павел.
- Срочный диппакет, товарищ Сергеев, - донеслось из-за двери.
- Сейчас, - отозвался Павел.
Наталья проворно юркнула в постель и накрылась одеялом с головой. Павел, чертыхаясь, натянул штаны и открыл дверь. Обтянутый черной кожей самокатчик подал ему запечатанный пятью сургучными печатями конверт. Расписавшись в получении, Павел отошел к окну, сорвал печати, достал из конверта несколько листов бумаги с машинописным текстом. По мере того как текст доходил до сознания, Павел все больше мрачнел.
- Что-нибудь плохое случилось? - высунулась из-под одеяла Наталья.
- Хуже некуда. - Павел торопливо накинул рубашку, сунул ноги в туфли и побежал в кабинет.
Там он схватил трубку одного из телефонных аппаратов. Прямая линия с Москвой появилась еще при открытии полпредства. Тогда связь провели через Эстонию, чтобы разговоры не смогли прослушивать люди Оладьина. После того как войска Ингерманландии прорвали оборону северороссов и соединились с Красной армией между Новгородом и Псковом, была проложена другая линия, проходившая в обход Новгорода. Дождавшись ответа с противоположного конца провода, Алексей закричал в трубку:
- Полпред в Петербурге Сергеев. Мне нужен нарком Чичерин.
Через несколько минут он услышал знакомый голос:
- Нарком Чичерин у аппарата.
- Товарищ Чичерин, - заорал Павел, - я получил вашу депешу. Это невозможно, немыслимо! Североросская армия сейчас представляет из себя три окруженных и деморализованных очага сопротивления. Падение Новгорода, Пскова и Архангельска - вопрос дней. После их взятия неизбежно спустит флаг Кронштадт. Сейчас это решение - отказ от верной победы.
- Перестаньте психовать, товарищ Сергеев, - раздался твердый голос наркома. - Решение принял Реввоенсовет. Речь идет о жизни и смерти самой Советской республики. К вопросу восстановления советской власти в Северороссии мы можем вернуться не раньше, чем отведем опасность от Москвы.