Я тяжело вздыхал, мысленно обещая по возвращении устроить насмешникам хорошую взбучку, и как только мы с Грастом добрались к невысоким деревьям, сердито спросил:
― Ну и? Выкладывай своё «дело» и берегись, если это окажется какой-нибудь фигнёй…
Он явно колебался. Свет от горящих костров до края поляны почти не доходил, но всё равно было заметно, как непросто ему давались слова:
― Отойдём подальше, где нас не увидят…
Это меня заинтриговало:
― Что же, зараза, задумал? Решил подставить? Ну я ему устрою ― парень худой как щепка, уложу одним ударом…
«Равнодушно» хмыкнул, хотя сердце уже радостно барабанило в предвкушении развлечения:
― Ладно, веди…
Мы обогнули деревья, и Граст сам зажёг небольшой «светлячок», трясущейся рукой начав лихорадочно расстёгивать светло-зелёную рубашку с вышивкой своего Дома. И, хоть было достаточно темно, уверен, его лицо при этом пылало от смущения, впрочем, как и моё…
От неожиданности обычно болтливый второй после Хорта Избранный временно потерял дар речи и, прокашлявшись, прошипел:
― Свихнулся, да? Ты что тут устроил, болван ― я не по этой части, а ну быстро приведи себя в порядок ― зашибу…
Граст как-то странно засмеялся, заставив усомниться в его умственных способностях:
― Прости, я так волнуюсь, что поторопился…
Меня прорвало от возмущения:
― Да плевать, куда ты «спешишь» ― с Терри — Вороном это не сработает…
И снова придурок то ли всхлипнул, то ли захихикал:
― Не обижайся, Терри, ничего такого ― просто я ранен, но не могу показаться лекарю, на это есть причина… Дар сказал, что твоя магия не раз облегчала его боль. Помоги, сил нет терпеть… ― и он медленно начал заваливаться на бок.
Я вовремя подхватил чудака, прислонив к стволу ближайшего дерева, внимательно осмотрев неровное пятно на коже с такими знакомыми зелёными разводами по краям:
― Что за… Ещё один след от чужой магии, как у Дара? Это же отложенный приговор… Так-перетак, совсем мальчишка. Проклятье…
Быстро прочитав исцеляющее заклинание, с грустью наблюдал, как очухавшийся Граст уже спокойно заправлял рубашку в штаны и, бормоча:
― Спасибо… Ну, я пошёл… ― развернулся в сторону штабных палаток.
Но он не успел, мы ― не успели… Совсем рядом в темноте сначала раздался треск ломающихся веток, затем истошный человеческий крик, быстро захлебнувшийся под страшные звуки раздираемой плоти.
Я не раздумывал, просто не мог ― этот отчаянный вопль звал меня, умоляя не спасти, нет ― отомстить… Рассудок помутился, заставляя чувствовать, как кровь толчками бежит по венам, как оглушительно она стучит в готовой взорваться голове, повторяя:
― Найди и убей эту Тварь…
Не помню, как домчался до цели, кажется, кто-то громко дышал в затылок, крича, чтобы «малолетний идиот не смел туда лезть». Другой голос упрашивал «сынка не делать глупостей», но это не могло остановить ураган, которым я себя чувствовал. Магия вырвалась наружу, окутав тело приятным теплом, и, покорная приказу, устремилась к огромной тени с маленькой головой и несколькими парами прозрачных крыльев на вытянутом, похожем на веретено теле. Помню только яркую как солнце вспышку и мой ненормальный, истеричный смех от увиденного: тело Твари извивалось в магическом пламени, тая, словно брошенная в костёр гигантская восковая кукла…
Ноги подкосились, и я упал на траву, больно ударившись головой о кочку. Или это был камень? Не важно… После жёсткого приземления в глазах двоилось, а горло почему-то раздирала дикая боль, словно Избранный Терри из Дома Живительной воды очень долго и громко на кого-то орал…
Надо мной склонился смутный силуэт, и прохладные ладони начали гладить горящие щёки и лоб. Кто-то всхлипывал, повторяя дрожащим голосом:
― Пожалуйста, не умирай, Терри. Ты такой молодец ― в одиночку справился с монстром. Умоляю ― живи…
Радостно растянул пересохший, кровоточащий рот в подобие улыбки, пытаясь поймать губами всё время ускользающие пальцы:
― Ле, ты, наконец, вернулся… Я так долго ждал…
Вдруг стало ужасно холодно и темно, а когда очнулся, оказалось, что лежу у нашего костра. Голова удобно устроилась на коленях бормочущего молитвы Дара, сидевший рядом с ним, внешне суровый, а на деле ― лучший из лучших, Первый Избранный отряда, добряк Хорст, монотонным басом произносил исцеляющие заклинания…
Я чуть повернулся, прижав всё ещё горячий лоб к руке Старика, и тот радостно охнул: