Уже зажгли фонари: зеленые, золотые, красные. Вокруг них вились бабочки, то и дело падающие в листву, обжегши свои прекрасные крылья о раскаленные стекла. А потом на их место пришли бабочки покрупнее, чьи силуэты уже начали мерцать в темных углах. Мостовые так и не успели очистить от листьев и чьих-то растоптанных мечт. Интересно, правду ли говорят о том, что ночью этот город один из самых ярких на свете? Карета уже ждала, при виде их кучер бросил на мостовую окурок и, раздавив его тяжелым сапогом, принялся возиться с лошадями. Потрескавшиеся от ветра и солнца синие бока кареты со скрипом приняли их в себя, и они тронулись в обратный путь. Багровое око солнца в последний раз вынырнуло из облаков, чтобы измазать острые крыши красными разводами и заставить засиять закопченные стекла домов. - Ты еще покаркай зловеще напоследок. - фыркнул Питер, не оценив прощального жеста города. И действительно, стоило ему это сказать, как десяток воронов взвился в небо, издав соответствующие звуки. Слишком пафосно, но красиво. Жалобный всхлип отвлек его от самодовольных мыслей. Амелария, вытерла глаза платком, посмотрела на кулон и теперь уже зарыдала в полную силу. Питер никогда не знал, что делать в таких ситуациях: что сказать, чтобы слезы прекратились, как воскресить мертвых, как послать смерть в пешее эротическое? Как? Как? Как? Кар?! За окном метнулась черная тень. - Стой! - Закричал юноша кучеру и повернулся к Амеларии. - давай быстро из кареты.
Дуб еще хранил тепло закатного солнца и не обратил на их появление никакого внимания. Питер пнул несколько веток, ища что-то в траве. Амелария стояла поодаль, кучер же, пользуясь случаем, приложился к кожаной фляге, спрятанной под шляпой. Вороны и те застыли на ветках, ожидая, чем закончится эта история. Издав торжествующий вопль Питер наклонился, поднял нечто с земли и, достав булавку, нацарапал что-то на найденном предмете. - Да, я знаю, что ты бы отказалась вешать эту гадость на дуб, если бы я тебе предложил, но как тебе такой вариант? Амелария взяла теплый желудь из его руки, и губы ее предательски задрожали. Улыбающийся человечек, выцарапанный на нем, был так жалок и смешон, что не улыбнуться ему в ответ было просто невозможно. - Смех - это единственное, что у нас есть. Иногда это все, что нужно. - сказал Питер.
Именно об этом будет его книга.